Но сразу в шифровальный отдел Бармалеев не направился, памятуя, что капитан Толстой предпочитает ходить на обед перед закрытием офицерской столовой, когда там нет народа. Значит, сейчас у него обеденный перерыв. Да и время поджимало. Подполковник торопился, не зная, сколько часов длится тренировка у биатлонисток и когда освободится тренер, чтобы с ним можно было побеседовать.
Подполковник еще на лестнице нажал на брелоке сигнализации кнопку, она мяукнула, после чего Соловейчиков, поджидавший комбата у машины, сел на переднее пассажирское сиденье и пристегнул ремень безопасности.
Бармалеев сел за руль.
— Какая у нас задача? — с ходу спросил старший лейтенант.
— Задача простая. Найти Дарью Сергеевну Сумарокову и попытаться доказать ее невиновность.
— А если она виновата? Как мы докажем невиновность?
— Она невиновна! Есть у меня уже наработки по этому вопросу. — И Бармалеев пересказал вариант с алиби биатлонистки. — И вообще, я больше генерал-полковнику верю, чем всем старшим следователям, вместе взятым. Даже при том, что он — ее отец. Не говоря уже о том, что она элементарно не успевала навести необходимые справки и подъехать в аэропорт. Хотя бы на это следователям следовало обратить внимание.
— А если за нее это сделал кто-то другой? Недоброжелатель, из-за не самых лучших чувств. Выписал данные на отдельном листочке, и Дарье Сергеевне, скажем, в машину подбросил. Возможен такой вариант?
— Честно говоря, я о таком варианте и не подумал. Только возникает вполне законный вопрос — зачем, с какой целью это было сделано?
— Подставить генерал-полковника… Кто знает, кому тот мешок с героином предназначался.
— «Бармалеи»? — предположил Бармалеев.
— И они тоже. Да и вообще, у генерала Сумарокова недоброжелателей хватает и в Сирии, и в Москве. При его-то должности и в его-то возрасте… Молод еще для таких должностей, как кое-кто считает.
— Кстати, насчет мешка. Подполковник Щелоков назвал какую-то заоблачную цену. Зачем было с целым мешком подставляться? Вполне хватило бы и маленького пакета на два — два с половиной килограмма. Это уже считается особо крупная партия и тянет на пожизненный срок.
— Командир, командир… — вдруг возбужденно и быстро сказал старший лейтенант. — Позади нас, через одну машину… Темно-зеленый «Гетц»… Явно за нами следует. Точно… Все наши маневры повторяет. Каждый поворот.
— Я давно уже за ним слежу. Вне сомнений, за нами едет. Придется, видимо, стать виновником аварии. Ты пристегнут?
— Так точно…
— Тогда я приступаю…
Бармалеев резко сбросил скорость, позволив идущей за ним машине обогнать «шестерку». Таким образом темно-зеленый «Гетц» оказался за бампером «Жигулей». За рулем был незнакомый высокий человек, одетый в гражданское, а вот на заднем сиденье, как показалось подполковнику, хотя человек и старательно прятался за голову и плечи высокого, сидел майор юстиции Лев Николаевич Протасов.
Подполковник надавил на педаль акселератора, одновременно долго и даже возмущенно сигналя только что обогнавшей его иномарке-внедорожнику. «Фольксваген Тигуан» только мигнул сигналом поворота и тут же обогнал идущий перед ним автобус. Бармалеев глянул в зеркало заднего вида, оценил скорость «Гетца» и, не включая сигнал поворота, поехал за «Тигуаном» и услышал у себя за спиной скрежет металла и звук разбивающихся стекол. Дело было сделано. Преследователи врезались в автобус.
— Мастерски сделано! — оценил Соловейчиков старания комбата.