Чёрные сердца

22
18
20
22
24
26
28
30

— Вот вы где, — наконец произнесла она. — Я искала вас повсюду, думала… думала, что вы всё же решили уйти.

— Мы бы не ушли, не предложив тебе уйти с нами, — улыбнулся Никто.

— Помнишь, я говорила, что можно сделать кое-что с твоим рогом? — в голосе Арексис слышалось облегчение. — Вот.

Она подошла к ним, и протянула руки, сжимающие что-то, похожее на стальной наконечник копья, только изогнутый. Его поверхность была матовая, тёмно-серая, с белыми прожилками, создающими причудливые узоры.

— Этот материал очень лёгкий, практически невесомый, — продолжила Арексис. — И в то же время, очень крепкий.

Никто принял дар «истинной», и с любопытством начал осматривать его.

— Очень красиво, — вновь улыбнулся он. — Спасибо, Арексис.

— Это ещё не всё, — взволнованно ответила Арексис, опасаясь того, что он не правильно понял её. — Один из наших кузнецов заверил, что сможет соединить его с костью. Я видела его работы, он настоящий мастер своего дела. У него уже всё готово!

Она так воодушевлённо рассказывала всё это, словно ребёнок, искренне радующийся чему-то прекрасному, что Эйко даже почувствовала укол ревности.

— Ну что же, — ответил Никто, подымаясь на ноги. — Раз у кузнеца всё готово, тогда вперёд.

— Я, пожалуй, посижу здесь ещё немного, — произнесла Эклипсо.

— Уверена? — внимательно взглянул на неё демон.

— Да, хочу посмотреть на свой «внутренний горизонт», — улыбнулась суккуб.

* * *

— Вот, полюбуйся-ка! Лучше, чем родной!

Не вынимая курительную трубку изо рта, старый кузнец протянул демону зеркало — отполированное до блеска, стальное блюдце.

— Хм… — протянул Никто. — И правда, рука мастера.

Изогнутый, стальной наконечник соединялся с обломком его рога таким причудливым образом, словно изначально всегда и был там.

— Ну ещё бы, — горделиво хмыкнул кузнец, подбоченившись и растянувшись в довольной улыбке. Костяная трубка при этом выпустила клубки ароматного дымка.

Полное погружение в дело всей его жизни, не оставляло в душе места для предубеждений и предрассудков. Поэтому он смотрел на окружающий мир, что называется: «в моменте». Совершенно не интересуясь: прошлым, будущим, политикой, и прочей чепухой, лишь отвлекающей его от любимого дела.