— Этот твой… хм… собрат… тоже был слугой Котла? — спросил судья.
— Да. Я видел ритуальные обручи на его руках. Их даже издали ни с чем не спутать.
— Да, это верно, — кивнул судья. — Продолжай.
— Ну… это всё. Это демон просто висел некоторое время над котлом, будто пытаясь там что-то разглядеть. А затем удалился.
— Ты уверен, что это всё, или тебе есть ещё что рассказать?
— Я… я видел этого демона и раньше. Он часто прилетал к котлу. Но никого из нас он не трогал до этого.
Айзек внимательно смотрел на «низшего», судорожно пытающегося провалиться сквозь землю, лишь бы поскорее покинуть зал Судилища. Вот кого ему нужно было швырнуть в котёл. Этот экземпляр подходил на роль невинной жертвы гораздо больше, чем тот. Вздохнув, он качнул головой. Ну нет, он просто пытался принять желаемое за действительное. Всё же это ведь был такой же демон, хоть его тело и сознание и были необратимо искалечены. Поэтому едва ли котёл заметил бы разницу между ним и вопящими там грешниками. Этот «низший» тоже не подошёл бы. Увы.
В тот день Айзек схватил слугу Котла только из отчаяния. Осознавая, что чистой, невинной души в этих краях ему не найти, он хотел попробовать хотя бы этот вариант. Хотя прекрасно понимал, что это тоже не принесёт никаких результатов. Искалеченный, справедливо или несправедливо изуродованный — житель Ада оставался всё тем же жителем Ада. Поэтому котёл с радостью проглотил того «низшего», даже не поперхнувшись.
Судья посмотрел на Айзека, прикидывая в уме, стоит ли вообще тратить время на эти слова, однако того предписывал ритуал, поэтому ему ничего не оставалось, как произнести требуемые фразы:
— Признаёшь ли ты свою вину, Айзек, демон третьего круга?
— Осознаёшь ли неумолимые последствия своих действий?
Айзек продолжал хранить молчание, пропуская мимо ушей этот бессмысленный для него поток информации.
— Жизнь «низшего» не имеет значения. Несущественна, — продолжал судья. — Однако слуга Котла, выполняющий свою священную обязанность — неприкасаем, за исключением некоторых случаев конечно же. Своим поступком ты попрал древнейшие законы, наплевав на… хм..
Судья нахмурился, словно пытаясь вспомнить что-то.
Заметив это, сидящий рядом с ним демон ухмыльнулся и приподняв указательный палец, произнёс демонстративно поучительным тоном, глядя на Айзека с нескрываемым смехом в глазах:
— Наплевав на Миракешь — одно из древнейших табу.
— Одно из древнейших табу, — безэмоционально продолжал судья, кивнув головой, — карающееся соответственно.
Пожалуй единственный, кому в этом зале действительно было не наплевать на Миракешь, был Борнас, как непосредственный объект защиты этого закона. Субъектом он сам уже давно не осмеливался себя называть, всецело принимая свою новую роль в этом обществе.
Казалось бы, что Айзек тоже был затронут, ведь именно ему предстояло ощутить на себе карающую длань закона. Но ему было безразлично, более интересные мысли поглотили его. Когда ты мёртв, когда страх смерти уже не мешает, мыслительный поток в голове можно распределять более продуктивно. И действовать в итоге более эффективно.
А можно не думать вообще ни о чём и просто наслаждаться процессом.