Бам! Бам! Бам!:
— «Выпусти меня!».
Бам! Бам!:
— «Я тоже хочу поучаствовать в этом!».
Бам! Бам! Бам!:
— «Выпусти!».
Он ловит взгляд ближайшего стража. В этом взгляде нет ярости или гнева. Нет кровавой пелены. Взгляд стража сосредоточен и сконцентрирован на цели.
Айзек рад этому, и его сердце успокаивается. Ведь если это его последняя битва, то по крайней мере он видит в глазах своего противника ясность ума.
Перед тем, как засесть за шахматную партию, мы можем выбрать оппонента. Всегда приятно видеть по ту сторону доски мыслящее существо. В то время, как выбрать оппонента в реальной битве нам удаётся далеко не всегда. Поэтому такая встреча приятна вдвойне.
В этот момент может возникнуть только один вопрос: почему два мыслящих существа должны сейчас попытаться убить друг друга?
И на этот вопрос всегда найдётся ответ. Всегда найдётся оправдание для своих действий.
«Или он. Или я», — вот и весь ответ.
Два паука в стеклянной банке, в которой место лишь для одного.
«Наслаждайся своей банкой, победитель!», — хохочет владелец банки, потрясывая её в руках.
* * *
Для Борнаса время не остановилось. Оно металось: то ускоряясь, то замедляясь, и теперь он уже сам не понимал, как оказался меж двух огней. Меж двух молотов. Его тело онемело в ступоре, и он способен был лишь с вытаращенными глазами вертеть головой: то в сторону стражей, то в сторону Айзека.
Хватило бы всего нескольких шагов, чтобы убрать себя с пути грохочущей массы. Но организм не слушался. Его сил хватило только для того, чтобы обхватить голову руками и завыть.
В этот самый миг, словно услышав его вопль, пол под ногами Борнаса заискрился паутиной трещин, а вслед за ними открылся круговорот портала.
Впрочем, он схлопнулся так же стремительно, как и открылся, успев затянуть в себя лишь троих, оказавшихся в тот момент в радиусе его действия.
* * *