Кровавый след

– Вики, эту информацию надо передать в полицию.

– Просто позови Генри. Я вообще не знаю, почему ты подошел к телефону.

– Если ты сама не сообщишь, это сделаю я.

– Нет, не сделаешь.

Селуччи собирался сказать, что их дружба и вервольфы не могут быть превыше закона, но холодная решимость в голосе Вики его остановила. На мгновение ему стало страшно. Потом осталась только усталость.

– Послушай, Вики, я приеду и заберу тебя. Мы ничего не будем делать, пока не поговорим.

Взрыв криков на кухне заглушил ее ответ, и, сунув телефон под мышку, Селуччи направился к двери, чтобы ее закрыть.

Затем остановился. Прислушался. И понял.

Хорошие копы никогда не смеются над интуицией, от нее слишком часто зависит их жизнь.

– Ситуация изменилась. – Он прервал Вики, не расслышав, что она сказала. – Тебе придется вернуться самой. Питер пропал.

Шторм крадучись одолел двадцать метров открытого пространства, припав к земле так, что касался ее шерстью живота. Добрался до каменного фундамента сарая и замер. Доски были старыми, покоробленными, между большинством из них сочились полоски света.

Он перекинулся – чтобы убрать мешающую морду, а не потому, что у меховой ипостаси зрение было лучше, чем у другой, – и припал глазом к щели.

На конце длинного стола горела керосиновая лампа, освещая профиль человека из джипа. Человек стоял спиной к двери и что-то делал, но Питер не мог разглядеть – что. К краю стола был прислонен дробовик, так, чтобы до него можно было легко дотянуться.

Сквозь запах человека и лампы, сквозь стойкий запах животных, которых когда-то держали в сарае, пробивался сильный запах смазанной стали, исходящий не только от дробовика.

Питер нахмурился, перекинулся и бесшумно направился к большим двустворчатым дверям.

Одна створка была приоткрыта – достаточно широко, чтобы он смог проскользнуть внутрь в любом виде, но недостаточно широко, чтобы он смог ворваться в сарай и сразу кинуться на типа за столом.

Шторм скривил губы в оскале, его горло завибрировало от беззвучного рычания. Человек его недооценивал; если вервольф не хочет, чтобы его услышали, его не услышат. Он мог войти, развернуться и атаковать прежде, чем человек успеет дотянуться до дробовика, не говоря уж о том, чтобы успеть прицелиться и выстрелить.

Шторм двинулся вперед. Запах смазанной стали стал сильнее. Земляной пол продавился под его передней лапой, он замер… И увидел капканы.

Три капкана были установлены в приоткрытой двери, в вырытых в полу углублениях. Ямки прикрыли чем-то достаточно легким, чтобы не помешать захлопнуться стальным челюстям. Кажется, пахло мхом, который тетя Надин посадила в саду.

Шторм мог легко перепрыгнуть через капканы, но пол за ними тоже был перекопан, и он не мог точно сказать, куда можно без риска приземлиться. И он не мог перекинуться и обезвредить капканы, не став мишенью для дробовика.