Утренний визит «товарища шпиона» в воинскую часть, благодаря своевременной реакции особиста, поставил на уши всех до начальника контрразведки фронта включительно. Армейский спецназ на двух вертолетах, прибывший для участия в поисковой операции, развернули буквально на взлете. Спецназ штурмом взял отделение милиции и обнаружил в подвале потайную комнату и ледник. В потайной комнате лежал раненый в руку и в ногу крупный мужчина с татуировками, а на леднике нашлись двое не упомянутых в утренней сводке японских диверсантов.
Степанов уверенно предположил, что англичанин с пулевым шрамом на лице это тот задержанный участник перестрелки на ферме, о котором доложили по рации пограничники, но не довезли. Уинстон согласился.
В кабинет вошел еще один русский, с погонами подполковника.
— Виктор Петрович, — представил его Степанов, — Наш аналитик.
— Уинстон Бернардович, — все еще непривычно ответил Смит, привстав, — Нарушитель границы.
— Я сейчас вкратце изложил товарищу шпиону известную нам часть событий, — майор откинулся на спинку стула и потянулся за сигаретами, — Курите?
— Спасибо, бросил, — ответил Уинстон.
— Не заболели? — насторожился русский.
— Спортом занялся. Тренер сказал, что в моем возрасте совмещать бокс и курение не получится. Бросил то, что менее интересно.
— Я бы поинтересовался вашей биографией, но попозже. Ваша очередь рассказать, с чем мы имеем дело. Начните с того, что на данный момент наиболее актуально. С самого начала Вашего визита мы поняли, что Вы умеете расставлять приоритеты.
— Хорошо. Как там Колоб? Жив?
— Потерял много крови, но выживет. Врач сказал, что, судя по старым шрамам, его сложно убить, хотя многие пытались. Он ваш друг?
— Не то, чтобы друг… Но мы сражались плечом к плечу, спасали жизнь друг другу, — перевод на русский нейтрального
— Вы романтик? Или воевали?
— Ни то, ни другое. У меня немного в жизни было ситуаций, чтобы вот так.
— Но было сколько-то. Ладно, об этом потом. Какова цель Вашего визита?
— Колоб сказал мне сдаваться. Я подумал, что мне здесь за помощью идти некуда и сдался. Можете меня расстрелять.
— Можем не расстреливать, если будете сотрудничать. Хотите, обменяем на кого-то из наших?
— Я никому не нужен. Я же простой преступник, а не настоящий шпион
— Хотите, просто депортируем обратно?