В трагическом финале Джо Кристмаса решающую роль играет некий молодой человек по имени Перси Гримм, свято убежденный в том, что «белая раса выше всех остальных рас, а американская раса выше всех белых, а американский мундир превыше всего человечества». Фолкнер впоследствии сказал о Перси Гримме, что он фашист, который уверен, что «спасает белую расу, убивая Кристмаса. Я придумал его в 1931 году. До тех пор, пока Гитлер не появился в газетах, я не сознавал, что создал наци раньше, чем он».
Сцена гибели Джо Кристмаса превращается в трагический апофеоз романа. Кровь вырывается из тела Кристмаса, «как сноп искр из поднявшейся в небо ракеты; в черном этом взрыве человек словно взмыл, чтобы вечно реять в их памяти. В какие бы мирные долины ни привела их жизнь, к каким бы тихим берегам ни прибила старость, какие бы прошлые беды и новые надежды ни пришлось им читать в зеркальных обликах своих детей — этого лица им не забыть».
Жертва расовой ненависти, Джо Кристмас обретает в этой сцене ореол святого, происходит прямое сближение истории Джо Кристмаса и его мученического конца с евангельской легендой, на которую намекала с самого начала фамилия Кристмас, что означает на английском языке Рождество и включает имя Христа. Этой евангельской символике критика уделяла исключительно большое внимание, выдвигая эту сторону романа на первый план. Сам Фолкнер отнюдь не придавал ей такого значения. Выступая перед студентами Виргинского университета, он говорил: «Вспомните, что писатель должен в своем творчестве опираться на свои истоки. Он должен писать, исходя из того, что знает, а христианская легенда является частью истоков каждого христианина, особенно деревенского мальчика, деревенского мальчика с Юга. Моя жизнь, мое детство прошли в очень маленьком городке в Миссисипи, и это было частью моего происхождения. Я вырос с этим. Я впитал это, воспринял, даже не зная, что к чему. Это не имеет никакого отношения к тому, насколько я в это верю или не верю — это просто живо во мне».
История Джо Кристмаса в романе противопоставлена линия жизни Лины Гроув. Ее история занимает в романе сравнительно малое место, являясь, по существу, только обрамлением книги. Но для Фолкнера важно было не количество страниц, отведенных Лине, а тот глубокий смысл, который несет в себе этот образ, тот свет, который он отбрасывает на другие человеческие судьбы, собранные в этом романе.
Представляя на первых страницах романа Лину Гроув, Фолкнер пишет: «Она смотрит спокойно и любезно — молодая, миловидная, бесхитростная, доброжелательная и живая». В этой характеристике главным является слово живая. Это определяющая черта Лины — в ней все естественно, она живой, ясный человек, не отягощенный грузом предрассудков, воспитания, религиозных предубеждений.
Лина Гроув олицетворяет саму жизнь с ее земными радостями и печалями. В отличие от других героев романа, Лина приемлет жизнь, в Лине нет никаких комплексов, она не испытывает сомнений, она доверяет людям и не ждет от них ничего дурного. И люди, с которыми она сталкивается на своем пути, невольно подпадают под обаяние этой простоты и бесхитростности — они отвечают ей добром, помогают ей. В этом смысле дорога Лины Гроув служит антитезой дороге Джо Кристмаса. Если его дорога была непрекращающимся бегством от себя и от людей, то дорога Лины Гроув — это все новые и новые добрые контакты с людьми. Она вовлекает встречающихся ей людей в свою орбиту, самим фактом своего существования она заставляет людей приобщаться к жизни.
Именно на плечи Лины Гроув Фолкнер возложил — после всех трагических событий, имевших место в романе — светлый, оттененный мягким юмором финал романа, когда Лина с ребенком и мужчиной, который стал ее мужем, уезжает из Джефферсона.
Работа над «Светом в августе» продолжалась до февраля 1932 года. А жизнь шла своим чередом. В сентябре 1931 года вышел в свет сборник рассказов «Эти тринадцать». Книга расходилась хорошо.
За ним тянулась слава человека, которому нравится шокировать общество — это был его способ самозащиты от посягательств на его личность. Так, например, случилось в Северокаролинском университете, куда его пригласили выступить перед студентами. Молодежи он понравился своей серьезностью, полным отсутствием позы. Но когда одна литературная дама, присутствовавшая на этой встрече, прочитала отрывок из одного его романа и строго спросила: «А теперь, мистер Фолкнер, скажите, о чем вы думали, когда писали это?» — он ответил: «О деньгах», чем вызвал веселый смех и аплодисменты студентов.
Одной нью-йоркской знакомой он признавался: «Я не люблю литературную публику. Я никогда не общаюсь с другими писателями. Сам не знаю почему — во мне нет светскости. Я не переношу литературных групп».
В этом плане ему предстояло нелегкое испытание — работа в Голливуде. Но это еще впереди.
Комментарии
Первый вариант рассказа был, очевидно, написан вскоре после возвращения Фолкнера из Европы в конце 1925 г. и существенно переработан при подготовке к печати сборника «Тринадцать».
Впервые — в четвертом выпуске литературного ежегодника «American Caravan» (1930). Название представляет собой часть девиза британской военной авиации: «Per ardua ad astra» («Через трудности — к звездам», лат.). Тематически рассказ связан с романом «Сарторис», где упоминаются те же события и действующие лица (см. т. 1 наст, изд.). От лица Монигена ведется повествование в рассказе «Честь».
Этот рассказ, написанный в начале 1931 г., Фолкнер считал лучшим в сборнике. Поясняя смысл названия, писатель сказал в Виргинском университете (1957 г.), что люди, прошедшие войну, «в каком-то смысле… действительно мертвы, физически они изношены, не годны для послевоенного мира. Не то чтобы они отвергли этот новый мир, они просто не годились для него, изжили себя» (Фолкнер У. Статьи, речи…). Главный герой рассказа Джон Сарторис, его брат-близнец Баярд и все члены их семейства постоянно упоминаются в произведениях йокнапатофского цикла (см., например, роман «Сарторис» в т. 1. наст. изд. и др.).
Рассказ представляет собой переработанную часть ранней редакции «Победы» (см. с. 628), где соответствующий эпизод входил в военную биографию капитана Грея.
Впервые — «The Saturday Evening Post» (25 октября 1930 г.). Выступая перед студентами Виргинского университета, Фолкнер пояснил, что название рассказа символично и относится к индейцам. «Имеется в виду то неотвратимое обновление Природы, что сгубило, задушило, раздавило Негра. Красные листья ничего не имели против Негра… может быть, он им даже нравился, но шел обычный процесс обновления, и Красные листья, независимо от их отношения к нему, ничего не могли тут изменить» (Фолкнер У. Статьи, речи…). Индейские племена чикасо и чокто, населявшие до начала XIX века северные районы штата Миссисипи, упоминаются почти во всех произведениях йокнапатофского цикла. Однако история их вождей у Фолкнера целиком вымышлена и дается в нескольких вариантах: так, например, Иккемотуббе (Дуум) выступает то как сын, то как отец, то как племянник Иссетибехи. В письме к американскому критику М. Каули, обратившему внимание Фолкнера на эти противоречия, писатель заявил, что окончательной следует считать такую последовательность: «Иссетибеха — это вождь, который продал белым патент на свои земли. Ему принадлежал раб, за которым гонятся, чтобы сжечь его на погребальном костре хозяина. Мокетуббе, опухший от водянки индеец в слишком тесных ботинках, которого несут на носилках во время погони за рабом, — сын Иссетибехи. Иккемотуббе, или Дуум, напугавший Мокетуббе до такой степени, что он отрекся от престола, — сын сестры Иссетибехи». Тем не менее при подготовке
Впервые — в журнале «Forum» (апрель 1930 г.).
Выступая в Японии (1955 г.), Фолкнер сказал, что «название рассказа аллегорично; перед нами — трагедия женщины, непоправимая трагедия, последствия которой изменить нельзя; но мне жалко эту женщину, и названием рассказа я как бы приветствую ее, подобно тому как отдают честь рукой; женщинам в таких случаях преподносят розу, за мужчин поднимают чашечку сакэ» (Фолкнер У. Статьи, речи, интервью, письма. М., 1985, с. 174).
Повествование в рассказе ведется от лица Квентина Компсона, героя романа «Шум и ярость» (см. т. 1 наст, изд.); упомянуты также другие члены семейства Компсонов и их слуга Роскус, действующие в романе. Хотя, судя по имени вождя Дуума, Фолкнер изображает здесь то же индейское племя, что и в «Красных листьях» (см. коммент.), он назвал его не «чикасо», как в других произведениях йокнапатофского цикла, а «чокто». Для книги «Избранные произведения У. Фолкнера» (Portable Faulkner, 1946) ее составитель М. Каули с согласия писателя внес в текст рассказа небольшие изменения (и в частности заменил слово «чокто» на «чикасо»). Перевод И. А. Кашкина сделан именно по этой редакции Каули, несмотря на то, что в
ebooksa