— Я сказал, там сказано: часть в саду, — ответил Лукас.
Они глядели друг на друга в темноте.
— Завтра, — сказал коммивояжер.
— Сейчас, — сказал Лукас.
— Завтра.
— Сейчас, — сказал Лукас. Невидимое лицо смотрело ему в лицо и не видело. И он и Джордж прямо кожей чувствовали, как дрожь белого передается воздуху тихой летней ночи.
— Эй, — сказал торговец, — сколько те нашли, ты говорил?
Но Лукас ответил раньше Джорджа:
— Двадцать две тысячи долларов.
— Может, и больше, чем двадцать две, — сказал Джордж. — Большой был кув…
— Ладно, — сказал торговец. — Я выпишу тебе квитанцию, как только мы кончим.
— Сейчас надо, — сказал Лукас.
Они вернулись к автомобилю. Лукас держал фонарь. У них на глазах коммивояжер расстегнул свой лакированный портфель, выдернул оттуда купчую на мула и швырнул Лукасу. Они продолжали наблюдать за ним, пока он дрожащей рукой заполнял под копирку большую квитанцию; он расписался и вырвал одну копию.
— Она переходит к тебе в собственность завтра утром, — сказал торговец. — До тех пор она моя. — Он выскочил из машины. — Пошли.
— И половину, чего она найдет, — мне, — сказал Лукас.
— От какого шиша там будет половина, если ты стоишь и треплешь языком? — сказал торговец. — Пошли.
Но Лукас не двинулся с места.
— А как же эти пятьдесят долларов, что мы нашли? — спросил он. — От них мне идет половина?
На этот раз коммивояжер только стоял и смеялся над ним, хрипло, долго и невесело. Потом ушел. Даже не застегнул портфель. Он отнял машину у Джорджа.
— Джордж Уилкинс, — сказал Лукас.