– Может, стулом? – Эл сунулась обратно в коридор, и оттуда раздался ее приглушенный шепот. – Блин, они тут сцеплены между собой. Тем, иди сюда, всю лавочку перетащим.
Вместе они приподняли и вынесли сиденье на крышу, но идеально заблокировать выход не получилось. С внешней стороны отсутствовала дверная ручка, так что кресла было не во что упереть. Поэтому они просто положили лавку поперек прохода, и теперь она не давала двери открыться.
– Ненадолго задержит, – Элла скептически наклонила голову набок, разглядывая, что у них получилось.
– Л-ладно, х-хоть так…
Они переглянулись и одобрительно кивнули друг другу, а затем, не сговариваясь, разделились. Эл побежала на противоположный конец крыши, чтобы проверить выход в другой корпус, а Артем поспешил к маме.
Пока она возводили баррикады, Милена Игоревна медленно двинулась вперед по светло-серой крашеной поверхности крыши, но далеко не ушла и теперь стояла, опираясь на выступающий вентканал, собираясь с силами для следующего рывка. Подошедший Артем неуверенно взглянул на нее.
– Н-ну что, мам? Идем?
Она кивнула и сделала несколько шагов вперед, но тут же споткнулась и обязательно упала бы, если бы сын ее не удержал.
– Сейчас, сейчас… передохну секунду… – задыхаясь, проговорила она и присела на выступающий порожек.
Легкий ветерок приятно обдувал их. Артем отер вспотевший от напряжения лоб и посмотрел на одноклассницу. Вихрева стояла к ним спиной, но судя по тому, как она замерла перед дверью – словно гипнотизируя ее – второй раз им не повезло. Выход с крыши был заперт.
Он не слышал, чтобы Эл что-то выпевала, но, возможно, ветер относил звуки в сторону.
«Надо помочь с замком, пока мама…»
Он не успел додумать. Один! Два! Три глухих удара, и дверь, через которую они вышли наружу, приоткрылась настолько, чтобы в отверстие мог протиснуться ребенок. Вместо ребенка в щели показалась мужская рука, которая ухватилась за перевернутую лавочку и стала ее толкать и раскачивать. Равномерные движения сопровождались гневными возгласами. Артем схватил Милену Игоревну за локоть и потянул на себя, поднимая. Он отчаянно вертел головой по сторонам, пытаясь придумать, что же делать, и пятился назад. В этот момент сиденье, загораживающее проход, перевернулось на бок и упало, а освободившаяся дверь открылась и впустила две темные фигуры, и Никиты среди них не было.
Вошедшие были одеты в черную форму, хоть деталей в сумраке было уже не различить. Вероятно, одного из них Артем видел тогда на этаже, склонившимся над охранником, но лица не успел разглядеть. Да и какая, впрочем, разница. Оценив ситуацию, преследователи переглянулись и стали медленно продвигаться вперед по крыше.
Милена Игоревна стряхнула с себя усталый вид и выпрямилась. Она по-прежнему держала Артема за руку и теперь притянула его ближе к себе.
– Не подходите! – ее голос глухо прозвучал в полумраке крыши.
Преследователи снова тревожно переглянулись, еще больше замедлили шаг и осторожно разошлись. Теперь они двигались практически по краям крыши, и Артему приходилось постоянно вертеть головой, чтобы одновременно удерживать обоих в поле зрения. Краем глаза он увидел, как Эл подошла и встала с ним рядом.
«Что они собираются делать, когда подойдут? – мелькнула мысль в голове у Артема – Набросятся на нас одновременно? Свяжут, заткнув рты кляпом?»
Тут в руке у одного из мужчин – того, что держался чуть дальше – Артем заметил шприц.
«Вот оно что… Одна порция снотворного – для мамы? А нас с Эл не считают опасными… Хотя мама тоже вряд ли что-то сможет сделать в таком состоянии. Да даже если бы она и не была так истощена, она ведь всего лишь каладрий… целитель… Вот если бы она была гарудой…».