Хоть весь мир против нас

— Аллах! — ответила ревом торжества толпа, и в небо понеслись пунктиры трассирующих пуль. Мятежники считали, что так они славят своих благодетелей, но те почему-то думали иначе.

Виктор с облегчением вздохнул, его расчет оказался верным: «Торнадо» закладывали вираж, они возвращались. Но главное, никто из беснующихся не обратил на это никакого внимания.

Теперь все решали секунды, Савченко бросился в салон. Сбросив бесполезный РПГ, он схватил первый попавшийся «АКМ» с откидным прикладом, пару подсумков со снаряженными магазинами и, распахнув дверцу, вывалился наружу. На него и сейчас никто не обратил внимания. Несколько секунд — и диверсант достиг обочины. Теперь уже можно было бежать во все лопатки, что и было сделано.

Раскаленный добела песок жег босые ступни, но это было неважно, главное — отбежать подальше от дороги, от обреченной колонны как можно дальше.

Он успел пробежать метров сто, когда пара штурмовиков, выйдя на боевой курс, дуэтом выпустили восемь ракет «Мейверик». Первый же взрыв оторвал Стрелка от земли, швырнул вперед на вершину ближайшего бархана и, протащив по песку, столкнул на обратную сторону. Когда в воздухе зазвенели осколки, Виктор уже распростерся у подножия песчаного холма.

Взрывы гремели один за другим, разрывая в клочья тяжелые грузовики и расшвыривая легковушки, превращая людей в кровавое месиво.

Дым еще не рассеялся, когда над тем, что несколько секунд назад было колонной повстанцев, снова появились «Торнадо», из-под фюзеляжей самолетов сорвались контейнеры с кассетными бомбами. В сотне метров от земли их оболочки начали лопаться, словно мыльные пузыри, и вниз полетели мелкие черные точки, издалека похожие на зерна мака. Земля взорвалась каскадом фонтанов из огня, дыма и металла.

Именно так в Голливуде любят изображать Армагеддон…

Замок Святого Захария располагался на гранитном утесе, возвышавшемся над заливом Русалок, где впоследствии построили порт и заложили городок Нинья (в честь одной из каравелл Христофора Колумба). Впоследствии здесь была создана главная база Оринокского военного флота.

Это место изначально привлекало мореплавателей. Через пятьдесят пять лет после того, как были возведены первые постройки, городок облюбовали «джентльмены удачи», английские корсары, французские флибустьеры и другие бродяги морей, входившие в «береговое братство». Именно они возвели на утесе церковь Святого Захария — покровителя золотоискателей и пиратов. Но «джентльмены удачи» не были бы таковыми, если бы это сооружение было всего лишь зданием для исполнения религиозных культов. Высоченная колокольня церкви не только извещала своим звоном о приближении судов (своих или чужих), но также служила маяком по ночам и в ненастье.

Когда на смену морским разбойникам пришли немецкие колонисты, люди отважные, обстоятельные и трудолюбивые, то немедля возвели вокруг церкви крепостную стену, на случай если корсары решат их навестить. За сотню лет был выстроен неприступный замок с толстыми стенами, остроконечными равелинами, угрюмыми башнями с узкими бойницами и орудийными портами, с цитаделью и ратушей. Название у замка осталось от церкви, которая теперь стала составной частью архитектурного ансамбля.

Впоследствии замок долгое время оставался одной из резиденций оринокских президентов. Те считали, что в случае государственного переворота смогут отсидеться за толстыми стенами, но, как впоследствии показала история, несмотря на большое количество смены власти, ни один глава государства не успевал попасть под покровительство Святого Захария.

Когда же столица Ориноко, Сан-Симон, находившаяся в центре страны, вдали от небезопасных границ, приобрела цивилизованный вид, вместив в себе все главные институты государственной власти, замок потерял статус одной из президентских резиденций. Здесь была открыта начальная военная академия, где готовили офицеров для всех родов войск и флота. Академия просуществовала больше полувека, пока в конце двадцатого столетия ее не упразднили, взамен открыв три военных училища в столице.

Некоторое время в замке царило запустение, но, когда командование военно-морским флотом возглавил адмирал Мартинес, он рьяно принялся за восстановление былого величия крепости. Многие поговаривали, что Луис Хорхе собирается открыть там исторический музей, лучший на континенте. Другие утверждали, что адмирал тайно выкупил замок и за счет финансирования флота готовит себе гасиенду, где будет коротать старость после ухода со службы.

На самом деле и те и другие глубоко заблуждались: Луис Хорхе Мартинес возрождал не только замок Святого Захария, но и тайное общество «Роза и Меч», когда-то возникшее в его стенах.

Основателем закрытого клуба был преподаватель тактики морского курса академии, и стать его членами могли только гардемарины. Преподаватель сам в молодости закончил военно-морскую академию США в Аннаполисе, где являлся членом кадетского общества «Паладин» [7]. Именно его структура легла в основу «Розы и Меча». Кандидата долго и тщательно проверяли, а потом брали с него, как тогда казалось, страшную клятву. И это было залогом того, что никто из посторонних не догадается о существовании закрытого клуба. Общество самоликвидировалось почти сразу после гибели его основателя.

И вот через тридцать лет Мартинес его возродил. Первоначально адмирал собирался воссоздать все так, как было в годы его молодости: «роза» обозначала красоту, а «меч» — силу. Девиз тайного общества был «Через силу к красоте», причем красота была первичной и подобно путевой звезде указывала путь к самосовершенствованию.

После общения с Хилари незаметно для рядовых членов магистр (Луис Хорхе) изменил и значение символов, и сам девиз. Теперь «меч» символизировал военную составляющую, «роза» — экономический расцвет страны, а девиз звучал: «Сила гарантирует богатство». Случилось то, что часто происходит в истории: тайная организация стала ядром государственного заговора. Только одним отводилась роль властителей, а другим была уготована судьба пушечного мяса, своими телами прокладывающего дорогу к вершине олимпа, а в случае неудачи прикрывающего бегство своих лидеров. Но о поражении никто даже и не думал.

Собрание членов общества проходило глубокой ночью в зале приемов ратуши. Золоченая лепка была завешана черными покрывалами, придающими помещению мрачный и зловещий вид, который усиливали десятки зажженных по периметру факелов.

Все собравшиеся были облачены в атласные плащи с остроконечными капюшонами, прикрывающими верхнюю часть лица. Рядовые члены носили черные плащи, мастера (их было шестеро) — алые, а верховный магистр — сиреневый, края которого были оторочены черной материей, символизирующей то, что он поднялся с самых низов. Считалось, что любой рядовой может подняться до самой вершины власти в тайном обществе.