– Она заключила соглашение на торговлю… с вами?
– Именно так. Сама она не любит вспоминать прошлое, по этому вы вряд ли услышите от нее эту историю. Амри была женой весьма состоятельного зеннонского торговца. И хотя Серра с Иалоном не благословили их детьми, Амри была счастлива с мужем. Но однажды, как это, увы, бывает, их счастье рухнуло: из-за действий соперничающего торгового дома они обанкротились, и ее муж в отчаянии наложил на себя руки. После этого Амри бросила все свои силы на то, чтобы восстановить дело супруга и его доброе имя. Однако глубокое горе сделало ее, скажем так, безрассудной, и сделки, заключаемые ею, всё чаще стали носить не совсем законный характер. Тогда-то Амри и попалась. Разговаривая с ней, я понял, что она именно тот человек, который мне нужен. Ей нечего терять, а единственным смыслом жизни для нее стало извлечение выгоды из всего подряд. Именно поэтому я и принял меры предосторожности. – Утешитель кивнул на браслет с роммием. – Доверять Амри дела, которые желаешь сохранить в тайне, нельзя. Даже мне.
Я посмотрела на чистую, несмотря на долгую дорогу, форму Утешителя и внезапно вспомнила слова Кинна о том, что цвет зла иногда бывает небесно-голубым. Стиснув руки на коленях в кулаки, я прошептала:
– Из убитой горем, запутавшейся женщины вы создали… Амри.
Утешитель равнодушно, даже с какой-то скукой во взгляде посмотрел на меня.
– Я всего лишь предоставил ей возможность. Всё, чего она достигла за эти годы, – целиком и полностью ее заслуга. И ее ответственность.
Во мне вспыхнула злость. Как он умело перекладывает всю вину на других!
– А как же Кинн? Вы не только не помогли ему на дознании – вы собственноручно поставили ему татуировку отступ ни ка! Вы лишили его последнего шанса вернуться в родной город!
– Кинн… – Утешитель поморщился, словно на язык ему попалось что-то горькое. – Я мог бы добиться для него оправдания, но обстоятельства сложились таким образом, что это стало мне невыгодно. И потом, я хотел дать ему понять, что у всякого поступка – даже, как я тогда считал, совершенного в пылу чувств, – есть последствия. А татуировка… С ней я погорячился. Видите ли, даже в Башне Изгнания Кинн ни о чем не просил, замкнувшись в гордом молчании. Мне же хотелось услышать, как он умоляет о пощаде.
Всё это он сказал таким будничным тоном, что на несколько секунд я потеряла дар речи. Потом глухо проговорила:
– Вы отвратительны.
Утешитель лишь слегка пожал плечами.
– Я человек. И у меня есть свои слабости.
Не в силах смотреть на него, я отвернулась и уставилась в залитое дождем окно. Сколько еще до заката?
– Я понимаю, что после такого начала вы не особо настроены беседовать со мной. Но, уверяю вас, этот разговор послужит к нашей обоюдной выгоде.
В голосе Утешителя прозвучали примирительные нотки. Я не удержалась и хмыкнула. Теперь он пытается меня купить?
Что-то дробно ударилось о столешницу – знакомый звук отозвался во всем моем теле, – и, не сумев себя остановить, я повернулась и уставилась на стол.
На потемневшей от времени сосновой столешнице, играя зелеными бликами, лежал мой браслет.
Мне пришлось сцепить руки в замок, чтобы тут же не схватить его. Утешитель медленно коснулся неровных бусин и пододвинул браслет ко мне.
– Что же вы не берете? Это ведь ваше.
ebooksa