Изгнанники Зеннона

22
18
20
22
24
26
28
30

– Чего вы хотите?

Тени, задрожав, исторгли плотоядный рык, от которого у меня заложило уши:

– Мы хотим поглотить тебя. Твою любовь. Целый мир… Пока сами не станем целым миром.

В наступившей тишине я вдруг различила биение своего сердца.

Мою любовь?

И тут до меня дошло. Я дремера, мое присутствие привлекло Теней сюда, как запах крови – хищников. А значит, Кинн еще жив.

– Сначала ты станешь нашей, маленькая дремера, и вместе мы поглотим мальчишку, которого ты так желаешь. Разве ты не этого хочешь? Сделать его безраздельно своим? Навсегда?

Кровь застучала у меня в висках. Я представила Кинна, его серые глубокие глаза, его улыбку. И выдохнула:

– Нет.

По Теням прошла рябь, как от брошенного в воду камня.

– Маленькая лгунишка, ты вечно всем врешь, даже себе. Но нас ты не обманешь. Иди к нам. Ты наша.

Со второй попытки я встала.

Перед глазами замелькали воспоминания: морщинистое лицо Гаэна, вид на Зеннон с террасы, портрет родителей, взгляд Кинна исподлобья, статуя Деи в Садах; улыбка Кинна, когда он смотрит на карту; плачущее лицо дяди, так похожее на лицо отца; доброе лицо Матери-Служительницы во дворе Башни Изгнания, застенчивая улыбка Олеа, глаза Нери – близко-близко, Ланда с рукой на животе; глаза Кинна, когда он держит мою руку в своих ладонях; Хейрон, спиной ко мне, перед тем как его поглотили Тени; и снова Кинн – как он смешно жмурится от солнца…

В моей груди возникло странное жжение, а по лицу потекли слезы.

Теперь и вправду конец.

Хрипло, еле выговаривая слова, я произнесла:

– Не троньте Кинна. Возьмите меня, но его оставьте в живых!

Тени засмеялись, словно сухие ветки заскребли друг о друга, но в их смехе прозвучала неуверенность.

– Ты не можешь нам приказывать, маленькая дремера…

– Оставьте Кинна в покое!