— А разве он не может быть там в любое время дня и ночи?
— Ему сложно пока: на это уходит слишком много сил. А так в горах ему уже установили камни-якоря, возле которых он черпает силу. Да и здесь он чужой. Я отпустил его, но он обещал скоро вернуться.
— Да пусть хоть вообще не возвращается!
— Ммм, а он тебе помог… — упрекнул меня Змееголовый.
— А уж как я ему помог!
— Ты тоже ему нравишься, — хохотнул Ящер и свернул тему. — Ты ведь приехал сюда совсем не за тем, чтобы расспросить про Зана? И не просто так явился в моё место силы. Хочешь обратиться ко мне за помощью?
— Да, ты прав, — согласился я. — Мне нужен совет, и нужна твоя помощь в качестве наблюдения за твоей сектой.
— Хм, я так и знал! А вот скажи мне, Мамба, почему ты решил создать секту имени меня? Ведь достаточно было рассказывать про духов Африки. Люди всё равно бы тебе верили.
— Да, но в Африке все религии разбиваются об камни древних суеверий. Здесь словно сама природа шепчет на ухо каждому чернокожему: «Твоя жизнь висит на волоске!». Климат, ядовитые насекомые, многочисленные хищные животные, ядовитые змеи и растения — всё против человека. И выжить способен лишь самый выносливый или… самый верующий. Тот, который боится не природу, а духов Африки. Для этого и нужно целое учение. А так как я не пророк и не смогу создать новую концептуальную религию, то буду развивать то, что имею: веру в духов Африки, во главе которых стоишь ты, Ящер.
— То есть ты окончательно решил основать культ Змееголового?
— Да. Ты станешь главным Богом. А остальные духи Африки будут ниже рангом.
— Ммм, звучит заманчиво. Тем более, что они все и так уже давно ниже меня рангом, да и существуют-то лишь благодаря мне. Хорошо, я согласен. Так о чём ты хотел меня просить?
— Мои последователи с этого острова и их лидер Обонато весьма примерно представляют себе культ духов Африки. И я почти не сомневаюсь, что если он уже распространился, то может принимать самые причудливые и порой уродливые формы.
— Ты прав, он начал потихоньку распространяться, — кивнул Ящер. — И даже, я бы сказал, весьма стремительно. Но для его продвижения нужны сподвижники и деньги, а у Обонато денег мало.
— Всё у него будет, — отмахнулся я. — А вот что делать с самим культом?
— Ты не хочешь жертвоприношений? — догадался Змееголовый.
— Нет, я когда-то был христианином. Такая бессмысленная жестокость мне претит.
На эти слова Змееголовый громогласно расхохотался.
— Ну, надо же! — воскликнул он спустя минут пять. — А что тогда представляют собой просвира и кагор, как не жертвоприношение? Или забой баранов у мусульман?
— Я имею в виду человеческие жертвоприношения, — уточнил я.