Лифты пошли! Сам видел сегодня. Имею я право верить своим глазам?
Этот сезон подновляли, штукатурили, подклеивали. На будущий сезон, я верю, будут строить. Осенью, глядя на сверкающие адским пламенем котлы с асфальтом на улицах, я вздрагивал от радостного предчувствия. Будут строить, несмотря ни на что. Быть может, это фантазия правоверного москвича... А по-моему, воля ваша, вижу — Ренессанс.
Московская эпиталама:
Расстался я с ним в июне месяце. Он пришел тогда ко мне, свернул махорочную козью ногу и сказал мрачно:
— Ну вот и кончил университет.
— Поздравляю вас, доктор, — с чувством ответил я.
Перспективы у новоиспеченного доктора вырисовывались в таком виде: в здравотделе сказали: «Вы свободны», в общежитии студентов-медиков сказали: «Ну теперь вы кончили, так выезжайте», в клиниках, больницах и т. под. учреждениях сказали: «Сокращение штатов».
Получался, в общем, полнейший мрак.
После этого он исчез и утонул в московской бездне.
— Значит, погиб, — спокойно констатировал я, занятый своими личными делами (т. наз. «борьба за существование»).
Я доборолся до самого ноября и собирался бороться дальше, как он появился неожиданно.
На плечах еще висела вытертая дрянь (бывшее студенческое пальто), но из-под нее выглядывали новенькие брюки.
По одной складке, аристократически заглаженной, я безошибочно определил: куплены на Сухаревке за 75 миллионов.
Он вынул футляр от шприца и угостил меня «Ирой-рассыпной».
Раздавленный изумлением, я ждал объяснений. Они последовали немедленно:
— Грузчиком работаю в артели. Знаешь, симпатичная такая артель — 6 студентов 5-го курса и я...
— Что же вы грузите?!
— Мебель в магазины. У нас уж и постоянные давальцы есть.
— Сколько ж ты зарабатываешь?
— Да вот за предыдущую неделю 275 лимончиков.