— На жалованье, фамелие.
— Угу... Ну, хорошо. Годится. Следующий! М... хм... Что такое МОПР?
Спрашиваемый замялся.
— Говори, не бойся, друг. Ну...
— МОПР?.. Гм... председатель.
Экзаменаторы позеленели.
— Чего председатель?
— Забыл, — ответил вопрошаемый.
Главного экзаменатора хватил паралич, и следующие вопросы задавал второй экзаменатор:
— А Луначарский?
Экзаменующийся поглядел в потолок и ответил:
— Луна... чар... ский? Кхе... Который в Москве...
— Что ж он там делает?
— Бог его знает, — простодушно ответил экзаменующийся.
— Ну, иди, иди, голубчик, — в ужасе забормотал экзаменатор, — ставлю четыре с минусом.
Прошел год. И окончившие забыли все, чему выучились. И про Луначарского, и про банан, и про Багдад, и даже фамилию разучились писать в ведомости. Помнили только одно слово «Гудок», и то потому, что всем прекрасно, даже неграмотным, была знакома виньетка и крупные заголовочные буквы, каждый день приезжающие в местком из Москвы.
На эту тему разговорились как-то раз рабкор с профуполномоченным. Рабкор ужасался.
— Ведь это же чудовищно, товарищ, — говорил, — да разве можно так учить людей? Ведь это же насмешка! Пер человек какую-то околесину на экзамене, в ведомости пишет какое-то слово: «Сидараф», корову через ять, и ему выдают удостоверение, что он грамотный!
Профуполномоченный растерялся и опечалился.
— Так-то оно так... Да ведь что ж делать-то?
ebooksa