Письма. Публикуется и датируется по машинописной копии (ОР РГБ. Ф. 562. К. 19. Ед. хр. 14. Л. 8–11).
М. А. Булгаков — А. И. Гришину. 13 сентября 1933 г.
Москва
В театр Русской Драмы в Риге
А. И. Гришину
Многоуважаемый Александр Ильич!
Настоящим прошу поступить во всем, как написано в письме доверенной моей, жены моей Елены Сергеевны Булгаковой от 13.9.1933 г., то есть перевести А. А. Нюренберг 26 лат 63 сан., а остальной мой гонорар по «Зойкиной квартире» положить в Банк в Риге, открыв счет на мое имя.
Примите мой привет.
Уважающий Вас
М. Булгаков.
Булгаков М. Дневник. Письма. 1914–1940. Печатается по машинописной копии (ОР РГБ. Ф. 562. К. 19. Ед. хр. 38. Л. 65).
М. А. Булгаков — Н. А. Булгакову. 14 сентября 1933 г.
Москва
Дорогой Коля!
Вчера получил твое письмо от 8 sept. 1933. Спасибо тебе за хлопоты! Надеюсь, что ты поможешь мне по «Зойкиной квартире». Я буду извещать тебя обо всем, что будет у меня известно по поводу этой пьесы. Жду копию экземпляра Мари Рейнгардт, а тебе вышлю копию ее французского письма ко мне, как только Елена Сергеевна его перепишет.
Ты, надеюсь, понимаешь, что от дел с моими пьесами у меня голова идет кругом. Никоим образом, стоя у окошечка на Пироговской, нельзя управиться с заграничными вопросами. И происходит чертова, по временам, кутерьма. Тут все: и путаница в сношениях с издательствами, и появление разнобойных текстов одних и тех же вещей, по временам фортеля, которые выкидывают некоторые субъекты типа знаменитого Каганского, словом, все прелести. Впрочем, я не только надеюсь, но и убежден, что ты понимаешь все трудности моего положения, почему и не буду распространяться на эту тему.
Я счастлив тем, что Елена взяла на себя всю деловую сторону по поводу моих пьес и этим разгрузила меня. Я выдал ей нотариальную доверенность на ведение дел по поводу моих произведений. В случае, если бы она написала тебе вместо меня, прошу ее сообщения договорные или гонорарные принимать как мои.
Да, еще по поводу «Зойкиной»: вскоре после предложения Рейнгардт издательство С. Фишер радостно известило меня, что оно насчет «Зойкиной» заключило договор в Чехии. Все это очень мило, но я им написал, что Ладыжников уже выпустил пьесу, так что при чем здесь Фишер? Словом: надо играть в Париже, надо, чтобы ты, сколько можешь, привел вопрос о «Зойкиной» за пределами СССР в порядок[298].
Сообщения газет о том, что в МХТ пойдут «Мольер» и «Бег», приблизительно верны. Но вопрос о «Мольере» так затягивается (по причинам чисто внутренне театральным), что на постановку его я начинаю смотреть безнадежно, а «Бег», если будет судьбе угодно, может быть, пойдет к весне 1934 года. В других театрах Союза обе пьесы, по-видимому, безнадежны. Есть тому зловещие знаки. В «Беге» мне было предложено сделать изменения. Так как изменения эти вполне совпадают с первым моим черновым вариантом и ни на йоту не нарушают писательской совести, я их сделал.
Сейчас мне срочно нужно быть в МХТ, поэтому это письмо отправляю, а продолжение напишу немедленно (завтра отправлю).