О многом в этом вопросе можно судить по письму Е. А. Шиловского родителям Елены Сергеевны от 3.09.32: «Дорогие Александра Александровна и Сергей Маркович! Когда Вы получите это письмо, мы с Еленой Сергеевной уже не будем мужем и женой. Мне хочется, чтобы Вы правильно поняли то, что произошло. Я ни в чем не обвиняю Елену Сергеевну и считаю, что она поступила правильно и честно. Наш брак, столь счастливый в прошлом, пришел к своему естественному концу. Мы исчерпали друг друга, каждый давая другому то, на что он был способен, и в дальнейшем (даже если бы не разыгралась вся эта история) была бы монотонная совместная жизнь больше по привычке, чем по действительному взаимному влечению к ее продолжению. Раз у Люси родилось серьезное и глубокое чувство к другому человеку, — она поступила правильно, что не пожертвовала им.
Мы хорошо прожили целый ряд лет и были очень счастливы. Я бесконечно благодарен Люсе за то огромное счастье и радость жизни, которые она мне дала в свое время. Я сохраняю самые лучшие и светлые чувства к ней и к нашему общему прошлому. Мы расстаемся друзьями.
Вам же я хочу сказать на прощанье, что я искренне и горячо любил Вас как родителей Люси, которая перестала быть моей женой, но осталась близким и дорогим мне человеком.
Любящий Вас Женя Большой» [Женей Малым в семье Шкловских звали сына Евгения. —
262
Текст обрывается.
263
5 октября 1932 года Замятин написал Булгакову: «автору «Мольера» и «Мертвых душ» привет от странника».
264
Но в том же номере «Русской литературы» опубликовано письмо Е. Замятина от 15 мая 1932 года, в котором подробно говорится о его первых впечатлениях от заграничной жизни. «Дорогой Мольер, мы сидим в кафе в Монако и вспоминаем Вас. Какие лица! Какой материал для Вашего пера» и т. д.
265
Отрывок черновика, начатого 25 октября.
266
В письме руководителя финансового (налогового) управления от 15 октября 1932 года говорилось: «Как я узнал, Вы получаете от издательства Фишер в Берлине доходы от передачи авторских прав... Согласно государственным налоговым правилам Вы обязаны платить в Германии подоходный налог» (ОР РГБ. Ф. 562. К. 19. Ед. хр. 38. Л. 28–30).
267
Уже 25 октября 1932 г., получив письмо, Е. Замятин писал: «Я по Вас и супруге Вашей, ей-богу, соскучился, но раньше весны едва ли увидимся... паспорта продлены пока еще на полгода. Видел на днях Вашего москвича — Бабеля. Н-да, жизнь у вас там — кипит... Вас — с Новым годом и с «Мертвыми душами» — от души». Но Булгаков не ответил на это письмо.
12 февраля 1933 года Л. Н. Замятина напоминает о себе: «В конце декабря писала Вам. Ответа не получила. Огорчена [...] Е[вгений] И[ванович] шлет приветы. Очень занят. Делает с одним режиссером фильм из «Анны Карениной»...
Ну, а Вы не собираетесь на Запад? Когда? Весной? Летом?»
268
Н. А. Булгаков с присущей ему аккуратностью и тщательностью выполнил просьбу Михаила Афанасьевича. Он выслал фотографию памятника Мольеру, подробный план улиц и зданий вокруг памятника, скопировал надпись на памятнике. В словесном описании, в частности, отмечалось: «Памятник Мольеру [...] находится в квартале старых парижских театров... Он поставлен в треугольнике (разумею часть города треугольной формы, см. на план), в углах которого расположены большие театры [...] Памятник занимает угол двух улиц, сливающихся под острым углом: улицы Ришелье и улицы Мольера. К этому заостренному углу подходит со стороны еще третья маленькая улица... Раньше это был самостоятельный памятник-фонтан, но лет двадцать тому назад он переделан и соединен с лежащим позади его домом. С тех пор он перестал быть фонтаном, и вода из львиных голов не течет. Фигура сидящего Мольера вылита из бронзы, почерневшей от времени, как это бывает со всеми бронзовыми фигурами [...]. Пьедестал, фигуры женщин по бокам, львиные головы и чаша фонтана — все это выточено из светлосерого мрамора [...] Сидящий Мольер смотрит приблизительно вдоль улицы Ришелье в сторону больших бульваров несколько вниз. Более точно его взор направлен к подножию Национальной библиотеки, удаленной метров на 100–200 от памятника» (ОР РГБ. Ф. 562. К. 20. Ед. хр. 7. Л. 1–4).