Свалка времени

22
18
20
22
24
26
28
30

- Четырнадцать чего?

- Миллимоль на литр. Сахара в крови. Когда дойдет до сорока, я впаду в кому и… все.

- Может быть, попробовать ничего не есть?

- Ты ничего не понимаешь! Печень все равно будет вырабатывать глюкозу. Сама по себе. Единственное средство меня спасти – это инсулин. А он остался в рюкзаке.

Андрей хлопнул себя по лбу и простонал:

- Ну почему я не переложил ампулы в карман? – и сам же ответил: - Боялся, что могу раздавить!

- А нельзя… - начал Максим.

- Нельзя. Вот что, тюфяк. Брось меня. Выбирайся сам! Я все равно труп!

- Не могу…

- Как твой командир, я приказываю! – прикрикнул Андрей.

- Очень приятно. Я отказываю, - возразил Проводник. – Мы идем вместе.

- Вон! – прорычал Андрей.

Максим вышел за дверь. Постоял несколько минут и вернулся обратно.

- Не могу я, - виновато сказал он. – Может, как ты того… ну…

Андрей почесал в затылке:

- Забодал ты меня. Ну, хорошо. Но если я вырублюсь, бросай меня сразу. Вряд ли ты найдешь здесь инсулин и тем более бригаду врачей.

И снова перед странниками потянулась бесконечная галерея. Андрей ослаб и еле передвигал ноги, держась за плечо Проводника. В воздухе стоял тяжелый запах ацетона. Уровень сахара вырос сначала до двадцати, потом до тридцати. Диабетик тяжело дышал и жадно пил, тут же «спуская» воду в канавку. Наконец, он медленно опустился на пол и дрожащей рукой достал глюкометр.

- Сорок два, - медленно проговорил Андрей. – Все, конец. Иди. Не думал, что так скоро… Наверное, стресс…

- Уже совсем рядом! – закричал Максим, чувства которого обострились до предела. – Я знаю!

Андрей не отвечал и не шевелился, его глаза закатились, дыхание стало похоже на что-то среднее между воем и хриплыми стонами. Максим схватил потерявшего сознание диабетика под мышки и потащил, не обращая внимания на скребущие по полу ноги. Галерея круто свернула в сторону и пошла вверх. Через минуту Максим выволок Андрея в ночную сырость. Прямо перед носом, всего в сотне метров темнело трехэтажное здание с вывеской «Психиатрическая клиника профессора Озерова». Было отчего прийти в отчаяние! Ну откуда в дурдоме инсулин?