- Почему?
- Потому что! Бабу не можешь приструнить!
Максим хотел вскочить на ноги, но Иванцов схватил его за рукав.
- Стой! – приказал он. – Посмотри в глаза правде. Напряги свои, как ты сам говоришь, «особые способности».
Максим развел руками:
- Они явно работают, только когда я играю в карты. По жизни – лишь изредка, едва уловимо подсказывают мне, что делать.
- Неважно. Запомни: ты ей ничем не обязан! Пусть идет лесом!
- Она огорчится.
- А тебе не все равно?
Максим поморщился:
- Ты не понимаешь. Я чувствую другого человека, будто себя самого. Не всегда, конечно. Но жену – обязательно.
- Тяжелый случай, - Иванцов сел рядом и вдруг воскликнул: - Откуда ты знаешь, что твоей жене будет плохо? Ты пробовал послать ее подальше?
Несколько минут Максим сидел неподвижно, пытаясь переварить сказанное Иванцовым.
- Нет, – сказал он. – Никогда.
- Так попробуй. Что ты теряешь? А, ладно. Проехали.
Максим осторожно спросил:
- Что случилось после того, как сел в поле? Ты расстрелял из немцев из пушек и пулеметов…
- Нет! – Иванцов ударил себя кулаком по ноге. – Оружие отказало! Наверное, что-то с электроспуском. Я хотел подорвать себя гранатой, но немцы пропали. А потом явился ты.
- Вот оно что! – возликовал Максим. – Пушки должны сработать – это мне рассказала бабка в музее. Значит, надо попробовать починить оружие! Нужно исправить ход истории!
- Откуда ты знаешь, что это сработает?