Выглядел голландскоподданный как мулат. Наполовину европеец, наполовину африканец. Лез вперед с напористостью дикаря с Черного континента и самоуверенностью богача из ЕС. По-английски говорил уверенно.
— Нет, — ответил Придыбайло на том же языке.
— Если я останусь здесь, меня убьют!
— Там, на линии боевого соприкосновения, требуются добровольцы, — Переделкин указал рукой. — Защищайтесь как мужчина, а не отпихивайте женщин и детей.
Убедить голландскоподданного не получилось. Мулат грубо оттолкнул женщину с младенцем на руках и полез по лестнице, сжимая чемоданчик. А, возможно, — кошелек. Обещал же выкупить весь рейс…
Придыбайло лишь пожал плечами. Ухватившись сверху за дверной проем, он лягнул нахала в грудь. Тот спикировал на землю, грохнувшись спиной навзничь. Из другого вышибло бы дух, только подданный Голландии оказался крепок. Он вскочил, раскрыл свой чемоданчик и вытащил оттуда пистолет. Оттянул затвор.
Продолжить не успел — Придыбайло выстрелил из пистолета. Мулат грохнулся ничком. Сноровисто спустившись с лестницы, летчик выстрелил в упавшего еще два раза. Пассажиры в ужасе отпрянули.
Придыбайло, подобрав оружие убитого, сунул его дипломату.
— Граждане пассажиры! — объявил смотревшей на него толпе. — Огнестрельное оружие на борту авиалайнера моей авиакомпании провозить запрещено. Я надеюсь, никого здесь больше не придется штрафовать?
Пассажиры не ответили и стволы не показали. Урок наглядный.
— Запускай! — кивнул пилот Переделкину.
Пока тот проверял документы у садившихся, летчик пинком ноги откинул крышку чемоданчика мулата. Внутренности наполовину были заполнены прозрачными пакетами с белым порошком. Остальное — пачки долларов. Стало ясно, почему голландскоподданный так стремился улететь. Мусульмане, мягко говоря, не приветствуют наркоторговлю. А хуситы побивают их камнями.
Доллары пилот деловито рассовал по карманам охотничьей жилетки. Пакеты вскрыл ножом, позволив ветру разнести их содержимое по площадке.
— Виктор, сколько? — спросил у дипломата.
— Уже тридцать взрослых. Детей под двадцать, но они весят половину…
— Твою ма-ать… — ругнулся Придыбайло. — Женщин и детей посадим всех. Мужики — извините. С вами не взлетим.
Он отвернулся, Переделкин — тоже. Трое бывших здесь мужчин были местными, из Йемена. Привезли сюда жен из России, обещали, что устроят им жизнь как в восточной сказке — ковры, павлины и рахат-лукум… Сказка получилась страшной. Скорей всего, с семьями они расстались навсегда.
— Господин пилот! Я — из Казахстана. Вы мне откажете? Детей хотя б возьмите. Здесь они погибнут…
Спрашивала худенькая женщина с крохотной сумкой на плече, голова замотана платком. С нею дети — мальчик, девочка, оба — лет пяти-шести. Жмутся к ногам матери.
— Макс, что будем делать? Что, совсем никак? — дипломат, приученный к изысканной вежливости, как-то сразу перешел с летчиком на «ты».