Слуга отречения

22
18
20
22
24
26
28
30

…её соседка лежала в странной, изломанной позе на сером линолеуме около плиты, раскинув руки. Глаза её были закрыты, тёмные волосы разметались по полу. На кухонном столе стояла чистая чашка – любимая Луизина кофейная чашка с Микки-Маусом, и закипал чайник.

Стряхнув первую оторопь, Верена опустилась около неё на колени.

– Эй… что с тобой? Луиза? Э-эй… – она взяла девушку за плечи. Голова той безжизненно мотнулась в сторону.

Господи…

Дышит? Не дышит? Верена сжала обмякшую руку соседки, пытаясь нащупать пульс.

Ничего не понять.

Так, успокоиться. Что бы с ней ни случилось, оно случилось недавно, ведь верно? Сейчас надо просто взять из комнаты телефон и позвонить сто двенадцать…

Верена услышала, как в прихожей за её спиной защёлкивается замок.

Дверь в её комнату была открыта, был включён белый бумажный торшер около стола. А рядом с торшером стоял рослый рыжеволосый мужчина лет сорока и с любопытством разглядывал фотографии в картонных рамках, расставленные на книжной полке. Другой, с пронзительными льдистыми глазами и очень светлыми, почти белыми волосами сидел в плетёном кресле-качалке у распахнутого окна и задумчиво подбрасывал на ладони маленький декоративный ножичек – сувенир из Африки, который прежде на тонкой цепочке висел на стене над её письменным столом. Ножичек высоко взлетал, переворачивался в воздухе, но неизменно приземлялся остриём мужчине на ладонь и почему-то застывал, непонятным образом удерживая равновесие, а потом тот подкидывал его опять.

– Ч-то… что всё это значит? – пробормотала Верена, замирая на пороге. – Кто вы такие?

Мужчины обменялись взглядами.

– Теодор, – сказал блондин в кресле у окна.

– Вильфрид, – улыбнулся рыжеволосый.

– И-и… что, ваши имена должны мне о чём-то сказать? – спросила она, не двигаясь с места.

– Пожалуй, нет, Верена. Не должны, – медленно произнёс тот, что называл себя Теодором. – Но было бы страшно невежливо с нашей стороны совсем не представиться, как ты думаешь?

– Откуда вы меня знаете? Что вам от меня нужно?

– Позволь, я попробую объяснить, – начал рыжеволосый. – Совсем недавно тебе в руки попалось два очень необычных браслета, которые ты решила примерить… – он подошёл ближе и взял неподвижно стоящую Верену за руку. – А теперь от них осталось… – Мужчина провёл жилистым пальцем по тыльной стороне её запястья, прослеживая тонкий розовый след. – Осталось только вот это…

Ладонь внезапно что-то болезненно царапнуло. Верена опустила взгляд и вскрикнула, выдёргивая руку из… огромной птичьей лапы с острыми, отливающими металлом когтями.

* * *

Алекс проснулся словно бы от короткого укола в сердце. По давней привычке он сразу же сел на кровати и потёр руками лицо. Сквозь жалюзи на окне спальни пробивался тусклый розовато-сумеречный свет. За окном размеренно кричала какая-то ранняя утренняя птаха; больше всего эти звуки были похожи на скрип плохо смазанной двери.

В груди сжималась глухая тревога, запястья покалывало.