Сперва Яну показалось, что у этого человека… что у этого тощего, словно оживший скелет, существа с длинными сальными волосами, которые спадали на плечи неряшливыми жирными сосульками, вовсе не было глаз.
Потом он понял, что глаза всё-таки были – но какие-то жуткие, белесые, неживые, как бы закаченные, в которых никак не удавалось разглядеть радужек.
Тем не менее, тот, что стоял сейчас по другую сторону перечёркнутой тонкими нитями красных лазерных лучей каменной арки, ведущей во внутренний двор Дома конгрессов, явно его видел. Видел – и мог, по каким-то одному ему известным признакам, Яна узнать.
– Мы с тобой под одним покровительством, – чёрные, словно покрытые запёкшейся кровью губы слегка приоткрылись.
Тощий говорил по-польски с очень сильным, но абсолютно неопределимым акцентом, всё время путая ударения и сглатывая шипящие. Голос у него был хриплым и как будто придушенным.
Ян молчал, сжимая в карманах пальто вспотевшие ладони и не отрывая напряжённого взгляда от скуластого, всего в каких-то едва подживших шрамах лица напротив себя.
За прошедшие десять дней он успел хорошо изучить территорию Альпийской Резиденции и понимал, что без помощи человека с вживлённым ключом проникнуть в Дом конгрессов было действительно невозможно. Как минимум – тому, кто обладает физическим телом.
Вот только для покровителя перенести куда угодно любого, кто обладает физическим телом, вряд ли стало бы большой проблемой. Как и было сказано Яну, тот, кого покровитель называл странным словом «илот», проник внутрь, без шума обойдя все охранные посты. Выходит, цель приказа, данного Яну, была на самом деле совершенно иная…
Может быть, им нужно было, чтобы Ян открыл вход как раз для кого-то, обладающего телом… телом человека, которого впоследствии можно будет опознать? Чтобы тот, кого впустят, оставил за собой чёткие следы? Ведь если тот попадёт внутрь сейчас, система всё равно это запомнит…
Фигура тощего была едва различима в царящих кругом сумерках – вокруг было ещё почти совсем темно, только далеко-далеко над зубчатой кромкой далёких гор виднелись первые робкие проблески близящегося рассвета. Слышно было, как шумят кроны деревьев и как звонко перекликаются первые утренние птицы.
Существо шагнуло ближе, и в ноздри Яну ударил резкий кисловатый запах, будто от подгнивающей древесины.
– Впусти-и…
При звуках глухого, задыхающегося голоса по спине Яна, от шеи до копчика, вновь пробежал лёгкий холодок, без труда пробравшийся под толстое драповое пальто. Сознание на секунду поплыло; плечи мужчины покрылись мурашками, и он почувствовал, как встают дыбом волоски на руках. Он знал, что стоит ему только приложить ладонь к считывающему сканеру, как дрожь отступит, и пропадут с горла незримые сжимающиеся клещи, потому что он выполнит приказ покровителя.
Если же он продолжит тянуть…
– Впус-сти…
В мертвенном свете вделанных в стену фонариков лицо стоящего напротив походило на уродливую карнавальную маску. Яна познабливало; руки его стыли от резких порывов сырого, пахнущего снегом и хвоей осеннего ветра.
…холод может превратить человека в лёд и заморозить боль. Но ненадолго, совсем ненадолго, потому что придёт буря и опрокинет ледяную статую, чтобы потом расколоть её на мелкие кусочки…
Ян медлил, отчаянно пытаясь удержать ускользающее ощущение реальности. Он отчётливо понимал, что перед ним сейчас стоял не человек… почти уже не человек. Огрызок разумной души, манекен, биоробот… Мужчине уже приходилось видеть таких рядом с покровителем – практически лишённых собственного сознания, способных лишь выполнять команды, одновременно страшных и жалких.
Внезапно Ян понял, что ему следует делать.
– Озвучь свою задачу… – отрывисто велел он, припоминая интонации капрала Мицкевича, запомнившиеся ему ещё со времён службы в армии.
ebooksa