Чёртов плод

В солнечном сплетении у мальчика вновь мучительно и тошно зазвенело. Пытаясь сохранить бесстрастное выражение лица, он в последний раз глубоко вдохнул свежий, терпкий, пахнущий осенним лесом воздух внешнего мира и повернулся к настороженно замершему в отдалении Вельзу, сводя ладони на груди:

– Всё, пошли…

* * *

– Нет, всё-таки какого дьявола, Искра? Ну вот какого? – Навид раздражённо махнул рукой, собирая пальцы в щепоть. – Ты ведь сама отлично видела, что мальчишка узнал этого, на фотографии…

– Он не знал ничего про чёртов плод, – повторила Диана и снова затянулась.

Тонкие женские сигаретки сгорают так быстро – невольно начинаешь торопиться, пытаясь урвать для себя ещё немного яда. «А ведь была бы человеком, кто-нибудь здесь обязательно бы раскритиковал, – усмехнулась она про себя. – Или, может быть, штраф бы выписали? Или штраф тут положен только за непокрытую голову?» Впрочем, Диана давно уже привыкла отводить глаза прохожим, когда бывала у Навида.

Утреннее небо совсем распогодилось и вовсю улыбалось зелёной земле тёмно-синими глазами. Ровно подстриженная трава перед белой мраморной башней на площади Азади была залита ярким солнечным светом; сквозь проём башенной арки можно было разглядеть всё ещё укрытые густым как вата туманом мутные силуэты далёких гор. Кусочки неба с плавающими в них осколками облаков и солнечных лучей были разлиты по выложенным гладкими плитами дорожкам, и люди ходили по ним, дробя ногами свои отражения.

«Люди всегда будут топтать свои отражения, а потом вспоминать об этом, когда будет уже поздно что-то изменить», – неожиданно подумала Диана.

Ей было грустно.

– Вот почему ты так уверена в том, что он ничего не знал, а? – Навид снова рубанул ладонью воздух, всё ещё продолжая кипеть.

Женщина покачала головой.

– Ты же помнишь, я вижу такие вещи. Они ведь не идиоты, На-вид. Когда младшим воинам начнут доверять подобные сведения, те перестанут быть младшими. А так, может быть, есть шанс… что он ещё одумается.

– Сильно в этом сомневаюсь, – пробормотал черноволосый.

– Искра права, – Алекс опустился на низкую скамейку рядом с пышной клумбой, пестреющей белыми и красными цветами, и вынул из кармана блестящий пакет с сушёными финиками. – Шанс-то всегда есть…

Навид махнул рукой.

– Да брось ты. Ты же его видел. Знаешь ведь, как тули-па сами об этом говорят… «Ты всегда будешь любить своего делателя…»

– Терпеть не могу это их словечко, – поморщился Алекс.

– Делатели… – медленно повторила Диана. – Я не в первый раз уже слышу это слово. Что оно вообще означает?

Она присела рядом с Алексом, ёжась от зябкого сырого ветерка и рассеянно глядя на компанию молодых девушек в накинутых на волосы разноцветных шёлковых шарфах, которые сидели неподалёку на траве, подложив под себя пёстрые рюкзачки. И не холодно же им… Хотя это как раз она, по идее, не должна была ощущать холода, но тут ничего уже не попишешь – надо теперь ждать, пока окончательно не восстановятся потраченные в недавнем бою силы.

– А это очень просто, Искра, – презрительно отозвался черноволосый и прошёлся взад-вперёд по мокрой дорожке. – Есть наставники и есть делатели. Наставник помогает тебе сделаться тем, кем хочешь стать ты, а делатель превращает тебя в то, что нравится ему. Это совсем разные подходы, понимаешь? Нормальному человеку действительно претит обычно становиться тем, чем являются тули-па… – он ненадолго замолчал и посмотрел на шумный сверкающий фонтан, который виднелся в отдалении между развевающимися на высоких шестах зелёно-бело-красными флагами. – Хотя, впрочем, если так подумать, среди людей наставники тоже всегда были в меньшинстве… делателей намного больше… поэтому людям и трудно их различать, наверное.

– Да… – печально подтвердил Алекс. – Страшно подумать, сколько таких детишек по всему миру используют втёмную… Кто-то следует за сильным просто вместе со стадом, кто-то – по расчёту… А кто-то и вот так – по убеждению. И каждый из них искренне уверен в том, что принимает самостоятельные решения… А ты знаешь, Искра, какая у них любимая фразочка? «Делатель никогда не потребует от тебя невозможного…»