Решительно направившись к гаражам, я рывком открываю дверь, не утруждая себя тем, чтобы позвонить. Музыка снова грохочет на весь зал, так что я подхожу к приемнику и выключаю его.
Логан, склонившийся над «Мустангом», поднимает голову.
– Опять? Почему ты так не любишь «Цеппелин»?
– В этой группе одни мужики. И этого достаточно.
Хотя сегодня меня не радует и женская половина человечества – и особенно матери.
Логан распрямляется, прислоняется боком к капоту вишневой машины и скрещивает руки на груди.
– Снова Карас?
Я воздеваю руки к небу.
– Естественно! Ну, он и моя мама.
Я расхаживаю по гаражу, переступая через разбросанные по полу инструменты, и выкладываю ему всю эту горестную историю.
Когда я заканчиваю, Логан смотрит на меня широко раскрытыми глазами.
– У тебя выдалось неудачное утро, детка.
– И не говори.
– Что я могу сделать?
Я вспоминаю о причинах, которые заставили меня приехать сюда.
– У меня две просьбы, если не возражаешь.
– Все, что хочешь. Тебе нужно лишь попросить.
На мгновение я задумываюсь над тем, чтобы попросить его разыскать мою маму, но потом решаю, что это самая плохая идея.
– Ты сможешь продать мой «Понтиак»?
– Конечно. Просто скажи, куда переслать деньги.