— На Гавайи летал Гарбер, — сказал он.
— Ты уверен? — спросил его Хоби.
Тони кивнул.
— «Америкой». Из Уайт-Плейнса в Чикаго, потом в Гонолулу, пятнадцатого апреля. Вернулся на следующий день, шестнадцатого апреля, тем же маршрутом. Заплатил «Америкой экспресс». Все в их компьютере.
— И что он там делал? — спросил скорее у самого себя Хоби.
— Мы не знаем, — пробормотал Тони. — Но можем догадаться, так ведь?
В офисе повисло угрожающее молчание. Тони наблюдал за здоровой половиной лица Хоби, ждал ответа.
— Я получил сигнал из Ханоя, — сказал Хоби, нарушив тишину.
— Господи, когда?
— Десять минут назад.
— Боже праведный, Ханой! — сказал Тони. — Дерьмо, дерьмо, дерьмо!
— Тридцать лет, — проговорил Хоби. — И вот это случилось.
Тони встал и обошел стол сзади, раздвинул пальцами две полоски жалюзи, и внутрь ворвался яркий луч солнца.
— Значит, вам нужно немедленно уезжать. Прямо сейчас, потому что стало очень опасно.
Хоби ничего ему не ответил, молча сжимая свой крюк пальцами левой руки.
— Вы обещали, — напряженным голосом проговорил Тони. — Первый этап, второй… И вот все случилось. Оба этапа. Боже праведный!
— Им все равно потребуется некоторое время, — возразил Хоби. — Разве нет? В настоящий момент они ничего не знают.
Тони тряхнул головой.
— Гарбер был не дурак. Он что-то знал. Если он полетел на Гавайи, значит, у него имелась причина.
Хоби ухватился за крюк левой рукой и провел им по своему лицу, касаясь гладкой, холодной сталью грубых, уродливых шрамов. Иногда это помогало от зуда.