Он повторил это дважды, обращаясь к тишине. Затем он услышал женский голос, который попросил его подождать. В трубке раздавались щелчки и шипение, потом зазвучала приятная музыка.
— Мистер Стоун? — услышал он другой голос. — Это Отдел банкротств.
Стоун закрыл глаза и вцепился в трубку.
— Пожалуйста, подождите минуту, с вами будет говорить директор, — сказал голос.
Снова зазвучала музыка в стиле барокко, пронзительные и безжалостные скрипки.
— Мистер Стоун? — услышал он низкий голос. — С вами говорит директор.
— Здравствуйте, — произнес Стоун, не зная, что еще сказать.
— Мы вынуждены принять соответствующие меры, — сообщил ему голос. — Уверен, вы понимаете, что это входит в наши обязанности.
— Хорошо, — сказал Стоун, думая: «Какие шаги? Суд? Тюрьма?»
— Мы начинаем действовать завтра, — объявил голос.
— Как действовать?
— Естественно, мы продаем ваш долг.
— Продаете? — повторил Стоун. — Я не понимаю.
— Он нам больше не нужен, — заявил голос. — Я уверен, что вы все понимаете. Дело вышло за параметры, которые могли бы нас радовать. Поэтому мы продаем ваш долг. Так всегда делают, разве нет? Если у человека есть предмет, который ему больше не нужен, он его продает за максимально возможную цену.
— Кому вы его продаете? — спросил Стоун, который ничего не понимал.
— Трастовому фонду на Каймановых островах. Они сделали нам предложение.
— А как будут дальше развиваться наши отношения?
— Наши? — удивленно переспросил голос. — Никак. Ваши обязательства по отношению к нам аннулированы. «Нас» больше не существует. Наши отношения с вами закончены. Я советую вам не пытаться их восстановить. Мы отнесемся к такому предложению как к оскорбительному, учитывая тот факт, что мы по вашей милости понесли убытки.
— И кому же я теперь должен?
— Трастовому фонду на Каймановых островах, — терпеливо повторил голос. — Я уверен, что тот, кто им владеет, в скором времени с вами свяжется и выдвинет свои предложения по погашению долга.