Не ту судьбу, какую выбрал для себя Михаил, готовил ему Антипов. Смотрел он на подрастающего сына и радовался, что растет продолжатель дела его, и растет не как-нибудь — хорошо, славно! Если хвалили Михаила — знакомые ли, соседи или учителя, — приятно было Захару Михалычу. Приятнее, чем когда самого похвалят.
А задумано было так: после семилетки сын поступает в заводскую школу ФЗУ, чтобы учиться на кузнеца. С тем по вызову и к завучу обычной школы явился.
— Что вы, товарищ Антипов, — сказала завуч. Ваш сын непременно должен кончить десять классов.
— У молота кончит, — с достоинством возразил он.
— Какой молот?! Миша поступит в институт, инженером, ученым станет. Неужели вам не хочется этого?
— В нашем роду все мужчины кузнецами были.
— Но у него большие способности, уверяю вас!
— Говорите, будто в нашем деле способности не нужны, — обидчиво сказал Антипов. — Иной всю жизнь в молотобойцах ходит, а клещи в руки возьмет, чтоб вместо кузнеца попробовать, — не получается! Хоть ты убей его на этом месте, не получается, и все! Талант потому что нужен.
— Разумеется, — соглашалась завуч искренне. — Никто не спорит. Но у вашего сына призвание к науке, понимаете?
— Всякое дело наука. — Но и льстило ему, если по правде сказать, что такое о Михаиле говорят.
— К тому же, товарищ Антипов, стране именно сейчас необходимы свои инженерные и научные кадры пролетарского происхождения. И товарищ Киров совсем недавно выступал по этому вопросу.
— Киров?.. — усомнился Захар Михалыч.
— Ну да, Киров! А из вашего сына мог бы получиться замечательный инженер...
— Если Киров выступал... — Он задумался.
Было над чем поломать голову. А главное, что мучило Антипова, — будет ли изменой родовой традиции, если Михаил и впрямь пойдет учиться на инженера? С одной стороны — вроде измена родовому делу, а с другой... Нет, не будет измены, потому что кто-то должен инженером работать. Взять хотя бы их кузницу. Мало у них инженеров, раз-два и обчелся, а нужда есть большая. Так почему бы Михаилу не быть им? Ведь все равно в кузнице, рядом с делом, которое было определено сыну, когда он и не родился. Пожалуй, особенных возражений нет. Разве что ждать долго...
— Ладно, — сказал Антипов, поднимаясь. — Пускай на инженера учится. На завод потом придет. — И, подумав, добавил: — Это не то, что раньше инженеры были, до которых рабочему человеку и шапкой не докинуть.
А все-таки не было, нет, полной уверенности, что сделал он правильно, согласившись с завучем. Казалось, поступился чем-то. Да и Михаил знать ничего не знает, гоняет себе после школы голубей, а за него другие решают. Не годится это, нельзя. Быстро можно привыкнуть, чтобы самому за себя не решать. Просто это и беззаботно. Вместе надо. Всем вместе, вот в чем дело.
В ближайший выходной, когда вся семья собралась за воскресным обедом с обязательными пирогами, Захар Михалыч объявил торжественно:
— Так, значит. Михаил будет кончать десятилетку. Конечно, если желание есть.
— И правильно, отец, — радостно молвила Галина Ивановна. Она-то всегда хотела этого.
ebooksa