— Работа, Иван Иванович, не бывает лишней, — спокойно, с достоинством возразила Артамонова. — Хватит уже на войну списывать. Всякая вещь красива и полезна не только своей целесообразностью.
— Вы меня когда-нибудь убьете! — берясь за голову, сказал Ван Ваныч.
— Вообще права Зинаида Алексеевна, — выпрямляясь, подвел итог Кузнецов. — Но в данном случае можно и поступиться. Дави, Орлов. А мы, Анатолий Модестович, двинемся дальше, по второму, так сказать, кругу.
Заготовительный участок занимал цеховую пристройку. Было здесь тоже тесно, а беспорядка больше, чем везде. К тому же и холодно. Стружка и опилки у циркулярной пилы не прибраны, заготовки разбросаны где и как попало. Того и гляди, наступишь и споткнешься.
Пол выложен деревянной брусчаткой, залит машинным маслом. Стекла в окнах повыбиты, ворота — нараспашку, потому что их не закрыть, и ветер привольно разгуливал по помещению.
Рабочих никого не видно. Только в дальнем углу, у окна, копошился разметчик.
Неуютная, безрадостная картина...
— Вот и ваше хозяйство, — сказал Кузнецов, обводя рукой вокруг. — Хозяйство не из выдающихся, прямо скажем. Развалено фундаментально, основательно, так что работенки вам хватит с избытком. Впрочем, всем хватает. Бывший начальник участка недавно умер. Блокаду пережил, а теперь умер... Нелепость! Или нам кажется, что раз блокада кончилась, то и смертей не будет?.. Жизнь, жизнь... Она существует, пока существует смерть... — Он вздохнул коротко. — Мастера, их у вас двое, слабенькие, еле-еле тянут. Хорошо еще, что умеют выписать наряды. Но других предложить не могу. А вот и один из них появился!
К ним спешила девушка лет двадцати, не старше.
— Здравствуйте, Николай Григорьевич! — еще издали закричала она. И с интересом посмотрела на Анатолия.
— Добрый день, Зоенька. Прошу любить и жаловать: твой непосредственный начальник, Анатолий Модестович. Подробности и прочее обсудите без меня, прошу извинить, некогда. — Он развел руками, как бы сожалея, что не имеет возможности задержаться.
И ушел.
— Меня зовут Зоя. Иногда Зоя Васильевна...
— Анатолий.
— Так неудобно, вы начальник. Но у вас смешное отчество — Модестович! Никогда не слыхала... — Она смутилась. — Показать вам участок?
— Если не трудно.
Зоя добросовестно исполняла роль гида. Провела Анатолия по всем закоулкам — видимым и скрытым, познакомила с рабочими — кого удалось найти, которые действительно были сплошь мальчишками, не доросшими до призывного возраста, и девчонками, тонюсенькими и звонкими, как на подбор...
— Детский сад, Анатолий Модестович, — комментировала Зоя, не замечая, должно быть, что сама недалеко ушла. И жаловалась: — Сил моих больше нет. Лучше бы отпустили обратно к станку. Я ведь токарь. Никто меня не слушается, каждый делает, что взбредет в голову, и еще издеваются...
— Как это издеваются? — удивился Анатолий. Он чувствовал себя неловко, препаршиво.
— Фамилия у меня... Тараканова...
ebooksa