— Иногда и такие показания приносят пользу. Суд мог бы принять к сведению предсмертные слова Найта, ведь перед смертью у него не было причин лгать.
— Так в чем же проблема?
— Не было никакого предсмертного заявления. У нас есть лишь серия случайных фантазий за четырехлетний период. Хобарт выбрал один из возможных вариантов, вот и все. Он откровенно говорит, что они с Найтом большую часть времени плохо понимали, что происходит вокруг. В суде надо мной просто посмеются.
— Но вы ему поверили.
— Целиком и полностью, — сказала Полинг.
— Значит, вы можете этим удовлетвориться. Как и Пэтти Джозеф. Я зайду к ней и расскажу о том, что мы сумели узнать.
— А вас это удовлетворяет?
— Я сказал, что вы можете на этом закончить. Но я буду продолжать. Мои намерения с каждой минутой становятся все серьезнее.
— Я останусь с вами.
— Вам выбирать.
— Знаю. А вы хотите, чтобы я продолжала работать с вами?
Ричер посмотрел на нее и честно ответил:
— Да, хочу.
— Тогда я остаюсь.
— Только не будьте слишком щепетильной. Эту проблему мы не решим в суде, и нам не помогут предсмертные заявления.
— Но как ее можно решить?
— Я пристрелил первого же полковника, с которым поссорился. Пока что Лейн нравится мне гораздо меньше, чем тот полковник. Тот был практически святым по сравнению с Лейном.
— Я пойду с вами к Пэтти Джозеф.
— Нет, мы встретимся там через два часа, — возразил Ричер. — Мы придем туда по отдельности.
— Почему?