— В тех же местах. В овраге.
— Вертолет?
— Скорее всего.
— Ороско, — произнес Ричер.
— Именно такое имя написано на спине, — сказал Мани.
— Так зачем же спрашивать?
— Мы хотели быть уверены.
— Все бы тела были так хорошо подготовлены к опознанию.
— Кто его ближайший родственник?
— У него есть младшая сестра.
— В таком случае опознание лучше сделать кому-то из вас. Такие вещи младшей сестре видеть нельзя.
— Сколько он пролежал в овраге?
— Довольно долго.
Они сели в машину, и Диксон поехала вслед за Мани в окружной морг, находившийся к северу от Глендейла. Все молчали. Ричер сидел сзади с О"Доннелом, и оба были заняты тем, что вспоминали многочисленные эпизоды, связанные с Ороско. Парень был настоящим комиком, иногда сознательно, иногда нет. Мексиканец, родившийся в Техасе и выросший в Нью-Мексико, Ороско в течение многих лет выдавал себя за белого австралийца. Он всех называл «приятель». Превосходный офицер, он никогда не отдавал прямых приказов. Он дожидался, пока младший офицер или рядовой не поймет, что нужно делать, а потом говорил: «Если ты не возражаешь, приятель, пожалуйста». И это стало одной из любимых фраз отряда наряду с вездесущим «Никогда не связывайтесь…».
«Кофе?»
«Если ты не возражаешь, приятель, пожалуйста».
«Сигарету?»
«Если ты не возражаешь, приятель, пожалуйста».
«Хочешь, чтобы я пристрелил этого долбаного дурака?»
«Если ты не возражаешь, приятель, пожалуйста».