– Где драгоценности? – спросил Платон.
Ричер не ответил. Он прикидывал время. Двести восемьдесят ступенек. Парень, который займется заправкой, появится здесь через две или три минуты, как бы быстро он ни спускался. А двух или трех минут вполне достаточно. Прошло очень много времени с тех пор, как Ричер участвовал в схватке, продолжавшейся больше двух минут.
Появился тот шанс, которого он ждал.
– Где драгоценности? – спросил Платон.
– Сам ищи, – ответил Ричер.
Шум шагов стал немного громче.
Платон улыбнулся, приподнял рукав и сделал вид, что проверяет время по часам, медленно и безразлично, а затем метнулся вперед, стремительно и проворно, собираясь ударить Ричера ногой в бок. Продолжая сидеть, Джек отбросил ногу Платона в сторону и встал на колени. Платон неловко отстранился, Ричер развернулся и метнулся за ним.
Он ударился головой о потолок, расцарапал костяшки пальцев и снова упал на колени. Платон восстановил равновесие и нанес сильный удар по спине Ричера. Потом отступил назад, снова улыбнулся и повторил:
– Где драгоценности?
Ричер не ответил. Костяшки его пальцев кровоточили, и он не сомневался, что рассек кожу на голове. Потолок нависал над ним.
Платон положил обе руки на пистолет-пулемет.
– У тебя была одна контрамарка, – сказал Платон. – И это всё. Где драгоценности?
Ричер поднял фонарик и его лучом показал коридор. Даже с такого расстояния отражение получилось блестящим и завлекательным. Платон зашагал в нужном направлении, быстро и уверенно, словно шел по улице, а над его головой было только небо.
– Захвати с собой мешки, – бросил он через плечо.
Ричер отполз в сторону, взял пакет с мешками и с унизительной неловкостью потащился за маленьким человечком, словно огромный, заключенный в клетку примат.
Платон вошел в правый коридор. Он делал то, чем занимался Холланд, – играл лучом фонарика, водил им по полкам, по золоту, серебру, платине, бриллиантам и рубинам, сапфирам и изумрудам, часам и картинам, блюдам и канделябрам. Но на его лице не было жадности или удивления. Он оценивал объем предстоящей работы – и не более того.
– Ты можешь начать поднимать это дерьмо наверх. Но сначала покажи мне порошок.
Ричер повел его по коридорам – каблуки, костяшки пальцев и задница, – низко опустив голову, до третьего из трех туннелей, где находился метамфетамин. Полка производила ошеломляющее впечатление. Кирпичики, собранные в пачки десять на десять, целая стена длиной в сто футов. Здесь никого не было в течение пятидесяти лет, и пожелтевшая вощеная бумага тускло мерцала в свете лучей фонариков. Пятнадцать тысяч пачек. Более тринадцати тонн.
– Это все? – спросил Платон.
– Здесь треть, – ответил Ричер.