– Речь идет всего об одном дне. Он заперт. И не сможет оттуда выбраться.
Снова наступила тишина.
Все молчали.
– Что-то еще? – спросил Джонас.
– Элеонор помогла Ричеру разобраться с часовым, – сказал Джейкоб. – Она бросила вызов мужу и покинула его дом самым дерзким образом. Она договорилась с Ричером, и они выманили парня с поста. Он не справился. Естественно, мы его уволим. И предоставим Сету самому решить, что делать с женой. Кажется, Сет сломал руку. Ему потребуется медицинская помощь. Судя по всему, у Ричера очень крепкая голова. Пожалуй, это все новости, которые у меня есть.
Все молчали.
– Мы должны принять решение по неотложным вопросам, – продолжал Джейкоб. – Жизнь или смерть. Это всегда окончательный выбор.
Никакого ответа.
– Кто хочет начать? – спросил Джейкоб.
Все молчали.
– Тогда начну я, – сказал Джейкоб. – Я голосую за то, чтобы сделать так, как предлагает мой мальчик. Я голосую за то, чтобы прятать Ричера до тех пор, пока грузовик не будет совсем близко. Это незначительное усиление риска. Еще один день, и не более того. В целом это не будет иметь существенного значения. И я люблю действовать тонко. А в данном решении есть элегантность.
Долгая пауза.
– Я за, – сказал Джаспер.
– И я, – с некоторой неохотой проворчал Джонас.
Ричер пришел в себя в подвале с бетонными стенами, залитом ярким светом. Он лежал на полу, на спине, у подножия крутой лестницы. Его отнесли вниз, решил он, а не сбросили. Затылок оставался в полном порядке. У него не было растяжений или синяков. И конечности не пострадали. Он мог видеть, слышать и двигаться. Лицо болело ужасно, но этого следовало ожидать.
В подвале горели шесть или восемь обычных ламп накаливания, каждая в сотню ватт. Никаких теней. Светло-серый и гладкий бетон, ровный, без малейших признаков пыли. Качественный инженерный продукт, высокая прочность. Залит очень тщательно, без швов и соединений. В тех местах, где стены сходились с полом, стыки были слегка закруглены. Как в бассейне, подготовленном для укладки кафеля. Однажды Ричер копал бассейны. Временная работа, много лет назад. Он видел их в разных стадиях завершения.
Лицо болело ужасно.
Может, его засунули в недостроенный бассейн? Едва ли. Если только там не сделали временный потолок из досок, уложенных на тяжелые балки из многослойного дерева. Промышленное производство, очень прочные. Слои экзотических пород твердого дерева, вероятно склеенных между собой синтетической смолой под огромным давлением гигантского фабричного пресса. Разреза́ли их на станках с компьютерным управлением, доставляли на грузовиках с прицепами и при помощи крана устанавливали на место. Каждая такая балка имела большой вес.
Лицо болело.
Ричер был сбит с толку. Он не знал, сколько сейчас времени. Внутренние часы у него в голове остановились. Он дышал через рот, нос был забит кровью и распух. Он ощущал кровь на губах и подбородке, густую, практически засохшую. Носовое кровотечение. Неудивительно. Скорее всего, прошло минут тридцать. Не как у Элеонор Дункан. У него кровь сворачивалась быстро. Всегда. Он был полной противоположностью людям, страдающим гемофилией. Иногда это оказывалось полезным. Эволюционная черта, доставшаяся ему по наследству от многих поколений специалистов по выживанию.
ebooksa