— В зависимости от того, с кем вы об этом заговорите. Но солдат никогда не останавливает перекрытая дорога. Все запреты остаются на той стороне.
Я ничего не сказал.
— Там должен быть не один проход. Или дырки в ограждении. А как же иначе? При длине ограждения в тридцать миль? К тому же установлено это ограждение пятьдесят лет назад. В нем наверняка должны быть слабые места. Кто-то мог где-то выйти наружу, это вне всякого сомнения.
— И тем же путем вернуться назад, — сказал я. — Если вы правы, то все именно так и есть: кто-то вернулся назад в крови по самые локти, с окровавленным ножом и как минимум без одного патрона в магазине своей винтовки.
— Я права, — упрямо заявила она.
— Я никогда прежде не слышал о запретной зоне, — пожал плечами я. — По крайней мере на территории Соединенных Штатов. Мне в это не верится.
— А я верю, — так же упрямо объявила она.
Что-то было в ее тоне. Что-то было в ее лице.
— Что? — спросил я. — Морпехи когда-то постарались?
— Это не считалось большим событием.
— Расскажите мне.
— Это секретная информация, — сказала она.
— А где это было?
— Не могу вам сказать.
— А когда это было?
— Этого я вам тоже сказать не могу.
Немного помолчав, я спросил:
— Вы уже говорили с Мунро? С парнем, которого послали на базу?
Она утвердительно кивнула.
— По прибытии на базу он позвонил и оставил для меня сообщение. Первым делом. Из вежливости. Он оставил номер телефона для контактов.