Джек Ричер, или Дело

22
18
20
22
24
26
28
30

Деверо уехала в Келхэм, оставив меня стоять на тротуаре. Я прошел по пустой парковке к кафе. Ужин в одиночестве. Я снова заказал гамбургер, а потом подошел к телефону возле двери и позвонил в Пентагон. В ведомство по связям с Сенатом. Полковнику Джону Джеймсу Фрейзеру. Он ответил после первого же звонка. Я спросил:

— Чья гениальная голова решила засекретить номерной знак?

— Этого я тебе сказать не могу, — ответил он.

— Кем бы он ни был, это грубая ошибка. Все дело заключалось лишь в подтверждении того, что владелец машины находится в Келхэме. А это практически всем известно.

— У нас же нет альтернативы. Мы ведь не можем объявить машину государственной собственностью. Журналисты за это ухватятся через пять минут после того, как все станет известно местным правоохранительным структурам. Об этом и думать нечего.

— Насколько я понимаю, вы говорите мне, что машина принадлежит военнослужащему батальона «Браво».

— Я ничего тебе не говорю. Но поверь мне, у нас нет выбора. Последствия могут быть катастрофическими.

Что-то непонятное прозвучало в его голосе.

— Пожалуйста, скажите мне, что вы меня разыгрываете, — попросил я. — Поскольку именно сейчас я по вашему тону понял, что это личная машина Рида Райли.

Никакого ответа.

— Это так? — спросил я.

Никакого ответа.

— Это так?

— Не могу ни подтвердить, ни опровергнуть, — сказал Фрейзер. — И не спрашивай меня больше. И не упоминай этого имени, если говоришь по незащищенной линии.

— А у офицера, о котором идет речь, есть какие-либо объяснения?

— Этого я сказать не могу.

— Дело выходит из-под контроля, Фрейзер, — сказал я. — Придется переосмыслить все заново. Сокрытие всегда хуже, чем само преступление. Вам необходимо пресечь это немедленно.

— Отрицай все, Ричер. У них есть план, и они будут ему следовать.

— А этим планом предусмотрена установка запретной зоны вокруг Келхэма? Может быть, специально для журналистов?

— О чем, черт побери, ты толкуешь?