Джек Ричер, или Личный интерес

Я подал машину назад, развернулся и поехал так, словно искал нужный адрес, довольно медленно, все время выглядывая в окно. Дом Чарли был старым, массивным и изысканно украшенным; его построили в те времена, когда каменщики стоили дешевле кирпича. Сад перед домом давно исчез, его заменила длинная подъездная дорожка, идущая от одних ворот до других, выложенная каменными плитами и засыпанная гравием. Дорожка вилась между бетонными урнами и ангелами, некоторые из которых держали высоко над головами чаши с водой, чтобы птицы могли напиться.

Я проехал мимо еще двух домов, развернулся и встал у тротуара. Теперь оставалось только ждать.

* * *

Этикет имеет огромное значение. И десять часов – это десять часов. Значит, выезжать нужно в девять. В восемь пятьдесят девять распахнулась входная дверь, и появился Чарли. Он выглядел в точности как на фотографии. Семьдесят семь лет, сутулые плечи, редеющие седые волосы, простое лицо и нос размером с картофелину. Он был одет в черный костюм с черным галстуком под черным плащом. За ним вышел еще один пожилой мужчина, ростом поменьше, и я решил, что это водитель. За водителем появилась шестерка скромно одетых молодых парней, все с бритыми головами, все высокие и широкоплечие. Четверо направились к «Ягуару», остальные двое проследовали к «Роллс-Ройсу», сразу за Чарли Уайтом, а водитель поспешил вперед, чтобы распахнуть дверцу.

Получилось неуклюже, потому что дверь была заднепанельная, с ручкой впереди, со стороны двери водителя, куда обычно садился Чарли, из чего следовало, что ему требовалось пройти мимо водителя. И немного постоять рядом, дожидаясь, когда тот распахнет дверцу, поменять направление движения и сесть в «Роллс-Ройс». В конце концов они справились с этой непростой задачей, водитель захлопнул дверцу и сел за руль; оба охранника устроились с другой стороны, один впереди, другой сзади.

Ровно в девять часов ворота начали открываться.

Глава 46

У меня появились две важные гипотезы. Первая состояла в том, что низенький пожилой водитель «Роллс-Ройса» считает себя немного артистом. Может быть, он ветеран и настоящий профессионал, способный приспособиться к любым обстоятельствам – например, умчаться с места ограбления банка, – или безмолвный шофер крупного мафиози, тайно разделяющий одержимость своего босса к точному исполнению расписания, особенно в тех случаях, когда они направляются на важные встречи. Поэтому я предположил, что он нажмет на педаль газа в тот самый момент, когда ворота откроются на нужное расстояние, позволяя автомобилю проехать, стремительно, аккуратно и плавно, оставив в запасе всего несколько дюймов, словно механическая безупречность движений являлась выражением поклонения перед стремлением босса к хронологической точности. Именно так должен действовать виртуоз своего дела.

Из чего следовало, что я должен угадать момент нажатия на педаль газа, чтобы сделать это самому на три секунды раньше, ведь наша машина находилась чуть дальше по улице, и мне требовалось преодолеть это расстояние. Но я не мог оказаться там слишком рано или слишком поздно, поэтому тронулся очень медленно, что вполне соответствовало поведению водителя такси – ведь ему нужно сделать заметку в блокноте, отложить ручку и только потом переключиться на окружающую реальность и прибавить скорость.

Я увидел, как сдвинулся с места «Роллс-Ройс» – ворота успели открыться примерно на две трети, медленно и плавно, потом едва заметное ускорение, словно водитель собирался выехать на улицу без паузы, одним идеальным поворотом руля.

Я наблюдал за скоростью движения ворот и автомобиля, учитывая ширину тротуара, расстояние между тем местом, где я находился, и тем, где должен был оказаться, затем позволил задней части своего мозга принять быстрое и жесткое решение относительно начала движения и нажал на газ, как только получил приказ. Грязный старый «Форд» рванулся вперед, десять ярдов, двадцать; я ударил по тормозам, и машина замерла на месте, том самом, где должен был оказаться «Роллс-Ройс». Так что водителю ничего не оставалось, как самому ударить по тормозам, и он остановил свой величественный радиатор в двух футах от двери Кейси Найс, а «Ягуар» замер в двух футах от заднего бампера «Роллс-Ройса».

Следующая доля секунды ушла у Кейси Найс на то, чтобы проскользнуть сквозь образовавшуюся узкую щель, держа пистолет, как и положено федеральному агенту, а я выскочил с другой стороны также с пистолетом в руке, направляясь направо, к той части лимузина, где сидели двое телохранителей, к двойным дверным ручкам, находившимся между ними посередине машины, так что обе можно было схватить одновременно и распахнуть дверь.

Вторая критически важная гипотеза состояла в том, что со-временные автомобили имеют устройство, запирающее все двери одновременно, но после того, как бывает достигнута определенная скорость. Сейчас я был уверен, что этого не произошло. В данном случае. Пока.

Я перехватил «глок» указательным и большим пальцами и положил ладони на ручки.

И рванул.

Обе двери распахнулись.

Обе двери распахнулись и со стороны Найс, что позволило нам оказаться именно в том положении относительно «Ягуара», какое нам требовалось. Каждого из нас защищала бронированная сталь и пуленепробиваемое стекло.

Задние двери и заднее стекло, – нараспев сказал Беннетт.

А задние двери имели петли сзади и открывались очень широко, на все девяносто градусов, так что они торчали перпендикулярно корпусу машины, как уши Малыша Джоуи, защищая нас, пока мы занимались своим делом.

Только против пистолетов, – продолжал Беннетт, но меня это вполне устраивало, потому что я не сомневался, что у парней из «Ягуара» нет другого оружия. К тому же я знал, что они не станут стрелять, опасаясь задеть Чарли. Они в курсе, что сзади стоит бронированное стекло, но Беннетт больше ничего не говорил про броню, так что они не станут рисковать и стрелять через багажник, чтобы избежать опасных рикошетов – пуля могла пробить сиденья и попасть в шею или в спину Чарли. Так что я ожидал, что на секунду они замрут, прикидывая, что делать, затем секунда уйдет на оценку положения и еще секунда на принятие решения, и только после этого они поступят так, как следовало с самого начала, – выскочат из машины и бросятся к нам. Но они потеряют время и начнут движение только на четвертой секунде, а у меня появится ровно три секунды, чтобы завершить дело, одна тысяча, две тысячи, три тысячи, как во время долгого полета пули Джона Котта сквозь холодный воздух Парижа.

Мое дело состояло в том, чтобы угрожающе направить «глок» в голову Чарли Уайта, левой рукой разрезать ножом для линолеума ремень сидевшего сзади охранника в двух местах – вжик, вжик, – а затем наклониться вперед и ударить локтем по дальней части его головы, так чтобы он вывалился наружу. Потом я сделал шаг назад и проделал ту же операцию с парнем, который сидел впереди, – вжик, вжик, локоть, охранник вываливается наружу. Повернувшись, я ударил первого упавшего ногой по голове и тем же способом разобрался со вторым, позаботившись о том, чтобы они не принимали участия в дальнейших действиях и остались лежать на дороге. Затем метнулся к «Форду», убрал его с дороги, прыгнул обратно и повернулся; пошла четвертая секунда, и охранники выскочили из «Ягуара».