В киоске у стадиона продавали мороженое. Пломбир и фруктовое за семь копеек. Подумав, Владимир Андреевич купил фруктовое — пломбир он не очень любил — и неспешно зашагал к клубу. Деревянное, с каменной кинобудкой здание ДК построили еще пленные немцы лет пятнадцать назад. На пригорке, в окружении высоких смолистых сосен, оно смотрелось очень даже красиво, прекрасно вписываясь в пейзаж.
На стадионе бегали футболисты — тренировались, закатывали в ворота мячи. Впрочем, какой там стадион — одно название. Беговая дорожка да ворота — ни тебе кассы, ни ограды, ни трибун. Зрители обычно располагались на редких скамеечках либо вовсе на травке, на пологом склоне холма.
Сразу за воротами лениво мычали коровы. Пастух уже пригнал частное стадо. Старый город, улица Школьная — рядом… Не так уж много осталось буренок по нынешним временам.
Хотя до сеанса еще оставалось минут сорок, у клуба уже собрался народ, в основном подростки. Сидели на лавочках, втихаря курили, щелкали семечки, смеялись… Кто-то рассматривал афишу — большую, темно-красную, с нарисованными портретами артистов Голубкиной и Яковлева. Яковлева Алтуфьев недавно видел в «Идиоте». Понравился. Верно, и здесь не подведет. Тем более режиссер-то — Рязанов! «Карнавальная ночь»!
Так… Теперь нужно дождаться Леночку Авдееву. Хорошо бы пораньше пришла… Да и поговорить с завклубом… Но это и после фильма можно. Заведующий обычно на работе засиживался — заглядывал на репетицию оркестра, курировал самодеятельность и вообще…
Расположившись чуть поодаль, на пустой скамеечке под пушистой липой, следователь неспешно ел мороженое, исподволь рассматривая проходящих мимо девушек. Яркую, «распущенную» блондинку Леночку он уж никак не мог пропустить!
Женька Колесникова пришла в клуб в компании со своей одноклассницей и подружкой Катей, младшей сестрой Максима. Девушка специально зашла к Мезенцевым домой, надеясь, что и Макс пойдет вместе с ними. Ведь собирались же… Однако напарник Женьки по самодеятельному расследованию уже давно усвистал по каким-то своим делам.
— Он в школу пошел, насчет выпускных фотографий, — вплетая в косы красивые голубые ленты, пояснила Катя. — Потом сразу в клуб придет со своими.
Со своими… Это слово как-то покоробило Женечку — получалось, что она-то была не своя. Ну, оно и понятно: восьмиклассница выпускнику не компания. Сопля, которой еще и четырнадцати нет, и — взрослый парень! Горемыка — вот это точно! Какая уж тут компания! А как тогда, на озере…
— Ты что такая смурная? — уже на улице поинтересовалась Катерина. — Случилось чего?
— Да ничего, так…
— Сейчас мороженое в ларьке купим… Фруктовое! На скамеечку нашу сядем, под липой…
Мороженое девчонки купили. Правда, дешевое фруктовое уже кончилось, пришлось брать пломбир. А вот скамеечка под липой, где подружки так любили сидеть, оказалась занята! Вытянув ноги, там сидел и лопал мороженое какой-то незнакомый дядька в узких стиляжьих брюках и больших солнцезащитных очках.
— Тоже мне Элвис Пресли, — проходя мимо, хмыкнула про себя Женька.
Катя удивилась:
— Кто-кто?
— Певец такой… Короче — стиляга.
— Ой, Женька! А тебя вчера у колодца со стилягой видели! С этим, как его… Алексом! — Катерина вдруг затеребила подружку: — Правда, да?
— Так за водой никому не запрещено приходить. Даже стилягам. А вообще мы пластинками обменялись, — неожиданно улыбнулась девушка. Чего уж от лучшей подруги скрывать! — Я ему — Пресли с Ивом Монтаном, а он мне — Литтл Ричарда и Билла Хейли. Ну, правда, самодельные, на костях. Заходи завтра, послушаем.
— Ой, Женька! — понизив голос, Катерина радостно ахнула и всплеснула руками. — А если узнает кто? Нам же еще в комсомол вступать…