Я сам похороню своих мертвых. Реквием для убийцы. Проходная пешка,

22
18
20
22
24
26
28
30

Да.

Пока Инглиш мыл руки, Бомонт закурил сигарету. У него был недовольный вид.

Вы не должны были откладывать это совещание, Ник. Рис в бешенстве.

Я в этом и не сомневался, — равнодушно ответил Инглиш, протягивая руки к полотенцу.

— Я вас предупреждаю, что долго они не будут выносить подобные вещи. Он мне так и сказал.

Инглиш взял сенатора под руку, чтобы провести в бар.

— Выпейте «Хиг-болл», это успокоит ваши нервы, — сказал он приветливо. — Рис вынужден принимать все, что я делаю, и вы это знаете.

— Вы, мне кажется, ошибаетесь. Он мне сказал, что настало время забрать гвоздь и забить его в вас и что он с удовольствием сделал бы это сам.

Инглиш протянул ему «Хиг-болл» и заказал еще Дри.

— А как вы думаете взяться за то, чтобы забить свой гвоздь? — с улыбкой спросил он.

— Он мне этого не сказал, но я знаю, что у него был разговор с помощником прокурора. Он в курсе всего, что касается Роя.

Лицо Инглиша посуровело.

— Как это?

Бомонт смущенно ерзал в кресле.

— Он слышал разговоры о шантаже. Он хочет, чтобы прокурор провел следствие.

Инглиш пожал плечами.

— Тут нечего расследовать. Пусть делает, что хочет, но если он не сможет доказать того, что говорит, то я буду преследовать его за клевету.

— Я ему так и сказал, — ответил Бомонт. — Он был в ярости. Но тем не менее, Ник, если в этих слухах есть правда, то надо быть осторожнее.

— Не говорите глупостей! — возмутился Инглиш. — Мне не нужно принимать никаких предосторожностей. Это он должен доказать, что Рой был шантажистом, а этого он сделать не сможет.

У Бомонта отлегло от сердца.