Корина стала плакать. Эта месть, которую она так лелеяла, ускользнула из ее рук. Инглиш с его присутствием духа, спокойствием и благожелательностью взял верх над ней. Люди приняли ее за пьяницу, которая устроила сцену, сама не зная о чем.
Она сделала отчаянную попытку исправить дело.
— Между тем, это правда! — вопила она, стараясь освободиться от него. — А потом вы убили моего мужа, вы украли у меня двадцать тысяч долларов. Оставьте меня.
Какой-то мужчина начал смеяться, и она поняла, что окончательно все испортила.
Инглиш продолжал подталкивать ее к холлу. Она следовала за ним.
— Вы все расскажете мне дома, — проговорил Инглиш, — но сначала вам надо немного поспать.
Они вышли в холл.
Человек в смокинге, который проследовал за ними, спросил:
— Не нужно ли ее выгнать отсюда, мистер Инглиш?
— Разумеется, нет, Луис, — ответил Инглиш. — Но я буду вам очень признателен, если вы проводите ее домой. Пожалуйста, вызовите такси.
— Хорошо.
Корина, опираясь на Инглиша, продолжала плакать. Он взял ее за плечи.
— Успокойтесь, — сказал он. — Вы вернетесь к себе домой и хорошенько поспите. Я понимаю вас.
— Безусловно, нет, — простонала Корина. — Я хотела причинить вам зло. Я хотела заставить вас страдать, как страдаю я сама.
— Откуда вам известно, что вам это не удалось? — спросил он, беря ее за подбородок. — Это правда?
Она опустила глаза.
— Это правда? — настаивал он.
Она кивнула.
— Ну что ж, теперь мы с вами квиты. Я не должен был угрожать вам публикацией писем Роя в печати. Я не должен был этого делать, мне просто необходимо было так поступить.
Вернулся Луис.