— Транвай, хозяин, транвай подходит!
Из дверей торопливо вышел надутый господин в сюртуке и шляпе и принялся громко возмущаться:
— Что за идиотское расписание! Не успеваешь спокойно позавтракать и все равно всюду опаздываешь! Отвратительное обслуживание... беззаконие!
— Добрый день, дон Максимо, — скромно прервала его мулатка.
— Добрый день, Розарио, — и, обращаясь неизвестно к кому, произнес: — Они свежие?
— Только что со сковороды. Угощайтесь...
Напыщенный господин взял хрустящий пирожок, оставивший золотистую чешую на матовых лацканах его сюртука.
Реарте наслаждался этими голосами, тонким ароматом пирожков. Он чувствовал себя помолодевшим и невольно поднес руку к уху, чтобы проверить, на месте ли пышная гвоздика, тайно сорванная во дворе с кустика, который цвел в большой жестянке из-под кофе. Нет, ее там не было, но, ясное дело, сейчас зима...
— А ну прочь отсюда, сорванец, прочь отсюда, не то пожалуюсь отцу! — крикнул дон Максимо парнишке, бежавшему за трамваем с явным намерением прицепиться.
— Так и до беды недалеко, — прокомментировала негритянка.
Реарте эффектно хлестнул кнутом направо и налево лошадей, от которых мальчишка увернулся, отставая, и что-то насмешливо прокричал ему вслед.
На Бальванере звонили к мессе.
Негритянка благочестиво перекрестилась, дон Максимо снял шляпу. На паперти оживленно беседовали два священника в длинных сутанах и со шляпами в руках — один пузатый и неряшливый, другой тощий и такой же неряшливый. Не дожидаясь знака, водитель остановил трамвай. Каждый день после мессы он подвозил падре Пруденсио Эльгеру. Сняв кепку, он подождал две минуты, пока падре попрощается со своим собеседником. Дон Максимо скромно кашлянул, негритянка прочистила горло, и священник торжественно уселся, взметнув складки сутаны и приветствуя пассажиров, словно давал им полное отпущение грехов.
Росарио задвинула подальше корзину, притворяясь, что смотрит в окно, и принялась теребить серебряные кольца, блестевшие на темной костистой руке.
— Поднялись с рассветом, дон Максимо?
— Что вы хотите, ваше преподобие, отец Пруденсио, с этим отвратительным обслуживанием, которое предлагает компания!..
— Утро выдалось на редкость свежее, этот целительный воздух пробуждает аппетит... а после мессы...
— Вы были вчера вечером на конференции в Колехио Насьональ, падре?
— Нет, не имел возможности, я должен был готовиться к проповеди...
— Актовый зал не смог вместить всех желающих: 840 студентов, не считая преподавателей и приглашенных...