— Ты будто не рада, — усмехнулся он, орудуя перочинным ножом и разрезая веревки, стягивающие руки и ноги Яны.
— Давайте быстрее! Затекло все…
— Погоди, веревочку берегу, пригодится еще…
Павел Иванович отматывал веревку и тут же связывал ею руки и ноги мужика, лежащего рядом на земле. На всякий случай, Павел Иванович подвязывая его к могильной оградке.
— А где женщина? — спросила Цветкова. — Жена с ним была, Таисия.
— Сумасшедшая баба! Убежала. Меня на всех не хватило. Этого борова еле вырубил… Да пускай бежит. Далеко ли. Нам и этот гражданин все расскажет.
— Как же вы здесь оказались?
— Ты, правда, тупишь. Я же кричал тебе, чтобы осталась, чувствовал вину, хотел помочь. Из больницы сразу ушел. Что мне там разлеживаться? Приступ прошел. Следующий когда еще будет. Позвонил, куда хотел, нашли таксиста, он и сообщил адрес, по которому эту парочку доставил. Я почему-то решил, что ты их тоже найдешь, поехал по адресу. И как раз гляжу — тебя в багажник пакуют и на кладбище. Признаюсь, струхнул малёк, думал, тебя уже убили. Но проследил. Отомстить-то за тебя надо было. Профессиональное чутье не подвело. Рад, что оказался в нужное время в нужном месте! Или как там говорят?…
— А я-то как рада!..
Яна, едва почувствовав свои руки, обняла Павла Ивановича и заплакала.
— Все хорошо. Успокойся! Что ты им сделала, что убить хотели? Зачем мы их преследовали? Мы же подозревали, что они напали на твоего друга. А теперь я уверен, что это они и были. С тобой расправиться хотели… Для него, гляжу, человека убить — ничего не стоит.
— Отпустите, — прохрипел связанный мужик.
Яна инстинктивно вздрогнула.
— Отпустим-отпустим… — обернулся к нему Павел Иванович. — Догоним и еще отпустим! Тебя как звать-величать, гражданин преступник?
— Богдан Михайлович Лютиков, — ответил мужчина. — Я вам половину отдам. На всю оставшуюся жизнь хватит. Отпустите!..
— Гляди, какой резвый! Я тебя, дружок, могу прямо здесь схоронить и сейчас. За Яну! И никто и не узнает. Не тебе нам условия ставить. Рассказывай все! И чем это ты решил с нами поделиться? На всю жизнь, говоришь, хватит?…
Павел Иванович присел рядом с ним на корточки.
Яна же встала и прошлась по усыпанной сухими сосновыми иголками кладбищенской земле, размяла затекшие ноги.
— Так алмазы, огромные бриллианты! Очень много карат! Стоят немерено! Половину отсыплю…
— Хорош отсыпать, отсыпальщик! Ты толком говори! Не под протокол же! — подпихнул его слегка Павел Иванович.