В тени первых Героев. Белые пятна челюскинской эпопеи

Пролив Вилькицкого – самый южный из североземельских проливов, наиболее очевидный вход в море Лаптевых – этим путем в ту навигацию уже прошло несколько кораблей. «Челюскин» тоже мог бы уже пройти, а не искать приключений на севере, но он продолжает никуда не спешить. 1 сентября в проливе Вилькицкого О. Шмидт устраивает… своеобразный морской парад.

Все суда, находившиеся поблизости, собираются в одной точке, и Шмидт осматривает подчиненные ему силы.

«”ЧЕЛЮСКИН”, 1 сентября (радио специального корреспондента “Правды”).

Слет кораблей

В 4 часа дня впереди нас в тумане возникли очертания кораблей. “Челюскин” подошел к мысу Челюскину.

Это была великолепная минута за всю историю овладения Арктикой. Челюскинский меридиан пересекло всего девять судов, и вот сегодня 6 советских пароходов бросили якоря у самой северной точки самого обширного материка мира.

“Красин”, “Сибиряков”, “Сталин”, “Русанов”, “Челюскин” и “Седов”, совершив трудный ледовый переход, троекратно приветствовали друг друга простуженными голосами. В десять минут спущена моторка, и мы во главе со Шмидтом стали объезжать корабли. Это был праздник советского арктического флота».

Про этот слет написали все газеты, про него вспомнили многие участники. Отличное, небывалое достижение! Могучий советский флот покоряет Арктику! Перечислим еще раз эти шесть прекрасных судов: ледокол «Красин», ледокольные пароходы «Сибиряков», «Русанов», «Седов», не очень ледокольный пароход «Челюскин» и просто пароход «Сталин». Они, безусловно, советские, спору нет. Особенно если не вспоминать их происхождение – все ледоколы построены в Великобритании («Сибиряков», «Седов» и «Русанов» спущены на воду в 1909 г., «Красин» – в 1916-м). Про «Челюскина» мы помним, он недавно сошел со стапелей в Дании. Про пароход «Сталин» только ничего не известно. (Если вдруг кто сомневается, легко может проверить в интернете – все эти корабли знамениты.)

Похоже, парад советского арктического флота был настолько важным событием, что ради него стоило немного задержаться. Участники слета пишут, что команды судов часами ездили друг к другу в гости.

Спецкор «Правды»: «Песни, хохот, шутки, возгласы, хоровые приветствия по слогам, как бывало дома на демонстрациях».

Шмидт: «Воспользовавшись встречей судов, я посетил их одно за другим и переговорил с руководителями различных экспедиций Главсевморпути, а также посетил станцию на мысе Челюскине».

Геодезист Я. Гаккель: «Стоянка у мыса Челюскина длилась около 16 часов».

Спецкор «Правды»: «До глубокой все еще белой ночи мы мчались друг к другу в гости на корабли, на материк и снова на корабли, покуда обеспокоенная сирена “Челюскина” не призывает нас на борт. В 7 часов по местному времени подняли якоря, взяли курс на ост». Под именем «спецкор “Правды”» скрывался поэт И. Сельвинский.

Итак, 2 сентября утром «Челюскин» продолжает путь на восток. Позади 23 дня путешествия, пройдено лишь одно море на Северном морском пути. До Берингова пролива еще три моря, а до окончания навигации остается не более 20 дней. Как же они собирались успеть до ледостава? Не вспоминая даже про доставку груза на остров Врангеля?

Интересный факт: в этот день на станции «Мыс Челюскин» состоялось мимолетное знакомство Шмидта с летчиком Василием Молоковым, самолет которого в эту навигацию работал на ледовой разведке в Карском море. Именно Молокову довелось потом вывозить больного Шмидта из ледового лагеря.

Как они собирались успеть?

Все, кто пишет про «Челюскина», непременно указывают, что 31 августа на борту парохода в семье зимовщиков Васильевых родилась девочка. Так как она появилась на свет в Карском море, то «по настоянию общественности» ее назвали Кариной. Обычно приводят и выписку из судового журнала: «счислимая широта 75°46,5′ сев., долгота – 91°06′ вост. Имя девочки Карина. Глубина 52 метра». Я много раз видел эту дату – 31 августа, но никогда не задумывался, что она означает. Число и число. Но когда понял, то долго не мог прийти в себя от изумления. До конца навигации 20 дней, а пароходу еще идти 3300 км, или 1800 морских миль. С его скоростью, если двигаться полным ходом по чистой воде и ни разу не остановиться, ему понадобится ровно шесть ходовых суток. Нет, конечно, успеть можно, если парады не устраивать. А как же груз на остров Врангеля?

Можно вспомнить, что говорил Шмидт о графике движения до отплытия «Челюскина». Например, в интервью газете «Правда» 9 июля 1933 г.

«Можно ожидать прохода мимо самой северной оконечности Азии – мыса Челюскина – между 10 и 15 августа и прихода на о. Врангеля 1 сентября. Выгрузка и постройка домов на о. Врангеля займет 12–15 дней, так что в Берингов пролив “Челюскин” должен пройти уже во второй половине сентября».

Тут мы видим намеченные Шмидтом контрольные точки: проход мыса Челюскин 15 августа плюс две недели пути до острова Врангеля – а это пересечение двух морей, Лаптевых и Восточно-Сибирского, – плюс 15 дней на разгрузку и строительство домов, то есть 15 сентября, не позже, пароходу нужно начинать движение через Чукотское море, чтобы к 20 сентября выйти из Ледовитого океана. Это в полном соответствии с пожеланиями его зама по науке Баевского: «Все суда – участники колымских походов – стремятся попасть в Берингов пролив не позже 15–20 сентября». И общее время прохождения трех морей, по оценке самого Шмидта, не менее 20 дней.