— Точно, — кивнул Лютер, думая о другом.
Сердце забилось быстрее, и во рту пересохло от волнения. Сможет ли он войти теперь? Его сердце стучало в грудной клетке так настойчиво и громко. Услышит ли тот, кто где-то там, наверху? Откроет ли дверь блудному сыну?
— Корделия позвонила, я приехала в Танорок, бабушка была в больнице. Потом я вернулась — там этот ковер весь в крови.
Лютер медленно шагнул на ступеньку, потом на вторую, с усилием переставляя ноги. Ему ничего не мешало, кроме собственных страхов, но он шел как через толщу воды.
— … кровавые бордовые цветы распускались на зеленом ворсе — смотрелось жутко. Ты меня слушаешь?
— Да, — ответил Лютер. — Цветы.
Прекрасная цветочница — ответ на его молитвы. Теперь он снова живой и, наверное, сможет… Нога перенеслась через порог, и Лютер ступил в сумрачную прохладу храма, едва не закричав от облегчения. В груди, где раньше была пустота, что-то ширилось, растекалось светом, заполняя его как кувшин до самого верха. Лютер медленно прошел между рядами и застыл перед скульптурным изваянием Христа.
— Ты же говорил, что не можешь войти в храм, — вспомнила Рокси. Глянув на него, прошептала: — Подожду тебя снаружи.
А Лютер просто стоял, впитывая спокойствие и умиротворение. Слов для молитвы не было, но отчего-то ему казалось, что еще никогда он не был так откровенен с богом. Через витражи пробивались лучи света, согревавшие его заблудшую душу и дарующие прощение, которое Лютер уже не надеялся получить, и уверенность в том, что все будет хорошо. А иначе зачем это все?
Когда он вышел из храма, Рокси поднялась со ступенек и взглянула на него с легким испугом.
— Ты плакал? — спросила она.
Лютер вытер мокрые щеки.
— Впервые за сто лет. Хочешь перекусить?
Пока Рокси делала заказ в кафе быстрого питания, Лютер набрал номер Триши.
— Привет, это я, — сказал он. — Сделаешь кое-что, в память о прошлом?
— Я уже все забыла, — бессердечно ответила Триша. — Но если ты заплатишь…
— Договорились, — согласился он.
Глава 18. Краски заката
Лютер не ожидал многого от визита к врачу, однако мистер Брана, высокий седовласый мужчина с осунувшимся лицом, приятно его удивил. Едва завидев Рокси, он попятился, чуть не врезавшись в Нину, которая несла башню коробок, перевел взгляд на Лютера и выпалил:
— Я запрещаю вам входить!