Решение отчасти грамотное. Ну а с другой стороны — полностью бестолковое. Тот, кто отдавал приказ, видимо, не совсем представляет себе возможности Странников. Будь на моём месте кто-то более несдержанный, во дворе уже могли бы лежать трупы. Безусловно, убийство местных стало бы нарушением Кодекса. Но всегда можно сослаться на самозащиту.
Снова хлопает дверь автомобиля с открытым верхом и до ушей доносится встревоженный голос Ронсы.
— Идите за мной. Чем быстрее встретитесь с отцом, тем скорее окажетесь в её покоях, — говоря, она уже шагает к замку и мы с Вэнром устремляемся следом.
Когда отходим на десяток метров от солдат, поэт поворачивает ко мне голову.
— Мы же найдём её, правда, Кир? Ты сможешь понять, что там случилось? — голос звучит глухо. А сам форинг явно пытается вцепиться в соломинку, что плавает посреди океана.
— Возможно, пойму. Но если её действительно забрал Странник — твоя сестра сейчас может быть где угодно, — озвучиваю правдивый ответ, который парню и так известен, но он всё равно яростно скрипит зубами.
— Почему Калли? Кому она могла сделать что-то плохое? Зачем её забирать? — форинг озвучивает риторические вопросы в никуда, а я задумываюсь.
Ведь и правда — кому могла понадобиться младшая дочь герцога? Понятное дело, она могла интересовать кого-то здесь, на Ардоне. Но ради чего её похищать кому-то из Странников? Какой в этом смысл?
Пытаюсь набросать какие-то версии, но ничего не выходит. Абсолютно. Ни единого предположения, которое выглядело хотя бы на десять процентов достоверным.
Когда уже шагаем по коридорам замка, в голову приходит идея, что это может быть ловушкой для нас с Вэнром. Мы не так глубоко влезли в дела Синклита, но как знать, вдруг по нам решили ударить из-за тесного контакта с Рэхтоном и его командой?
Впрочем, не до конца понятно, в каком формате тут можно подготовить ловушку? Если Калли действительно забрал один из Странников — куда логичнее было отправиться в шахты и попытаться прикончить нас там. Например, пока я сражался с тем змеем-пустотником. Вот это было бы результативно — ударить по ослабленному врагу, заодно обеспечив отличное информационное прикрытие его ликвидации. Всего лишь очередной Странник, пропавший во время выполнения задания.
Идущая первой Ронса останавливается около одной из дверей полутёмного коридора и что-то пробормотав под нос, толкает её от себя, заходя внутрь. Следом влетает Вэнр, а последним захожу я, готовый в любой момент активировать навык невидимости.
Это помещение куда меньше, чем то, где мы разговаривали. Несколько кресел, два стоящих вдоль стен дивана, небольшие столики. Плюс, громадный и ярко полыхающий пламенем камин.
— Думаю вам уже сообщили, что произошло, не так ли? Можете сказать, с каких пор Странники начали похищать людей? — герцог с мрачным видом обращается ко мне, буравя взглядом.
— Для начала я бы хотел осмотреть место преступления. Пока рано делать выводы о чьей-то причастности к исчезновению вашей дочери, — пожимаю плечами, излагая ответ, а со своего места сразу же вскакивает один из старших сыновей герцога. Тот самый худой парень по имени Снерр, что хотел отправиться с нами к шахтам вместо Ронсы.
— Удобно. Сначала ты появляешься здесь и всё разнюхиваешь, потом уходишь в шахты и возвращаешься при помощи жетона, чтобы забрать Калли. А теперь ещё и пытаешься сам расследовать собственное преступление.
Хм. Значит аристократы всё же в курсе некоторых деталей жизни Странников. Например, знают, как именно работают наши жетоны.
Вижу, как герцог хмуро косится на сына, но вмешиваться уже поздно — слова вылетели. Зато несдержанность парня говорит в пользу того, что если это и является какой-то западнёй, то семья владеющая замком, отношения к ней не имеет.
— Мы зачищали шахты от пустотников. Справились, к слову, вполне успешно. Утром можете отправить туда людей, чтобы начать наводить порядок. К тому же со мной Вэнр. Ты действительно считаешь, что он мог причинить вред собственной младшей сестре? Зачем? — вопросы заставляют Снерра слегка смутиться и опустить взгляд в пол. А вот герцог реагирует несколько неожиданно.
— Он всегда считал, что Калли просто используют. Готовят из неё рабыню для продажи будущему мужу. Как-то так звучали слова Вэнра, когда речь заходила о династических браках. Порой люди забывают, кем они рождены. Или просто не хотят думать, что власть и фамилия накладывают обязательства. Не всегда приятные и уж точно не простые, но необходимые, — если сначала он говорит, смотря на меня, то ближе к концу речи поворачивается к Вэнру и тот делает шаг вперёд, сжимая кулаки.