Вернулись они, как и обещали, довольно быстро.
– Дело сделано! – объявил Виктор Андреевич с порога.
– Переплатили, – проворчал Трофим.
– Переплатили, потому что места в поезде ограничены. Нам и так, считай, повезло, что они вообще нашлись.
– Когда отъезд? – спросила Настя.
– Завтра вечером. Раньше поездов нет. Но вы не волнуйтесь, Анастасия Алексеевна, время пролетит быстро.
А она волновалась. Вот только не из-за вынужденной задержки, а из-за того, что время пролетит быстро и очень скоро все закончится, Виктор отправится по своим делам, а она останется… нет, не одна, но все равно в пустоте. Это были очень неожиданные и потому пугающие мысли, и Настя запретила себе даже думать о том, что их ждет в будущем. Однажды она уже позволила себе сердечную привязанность, и известно, чем все это закончилось. С нее довольно. Наверное, поэтому с Виктором Андреевичем она была не то чтобы неприветлива, но немногословна.
Им повезло, магазин был открыт и хозяйка его оказалась на месте. Судя по сиплому голосу и окружающему ее табачному облаку, курила она много и возраста была уже не девичьего. Об одежде, которую она продавала, Настя боялась даже думать, хоть и понимала, что провинциальный магазин – это не столичный модный салон, и ждать от него чуда по меньшей мере глупо.
Ей повезло, ни одно из ее опасений не подтвердилось. Хозяйка, представившаяся как мадам Ладинская, свое дело знала, к Настиной слепоте отнеслась без ненужной жалости, но с пониманием.
– Вы желаете нечто похожее на свой нынешний костюм? – спросила сиплым баском.
Настя кивнула.
– Да, мне нужна дорожная одежда и все самое необходимое на первое время. Наш багаж сгорел.
– Слыхала, слыхала. Большое несчастье, но вы остались живы, и это самое главное. А с одеждой я вам помогу. – Особого сожаления в голосе мадам Ладинской не было, а вот профессиональный интерес чувствовался. – Точно такого костюма у меня нет. Увы, Париж от нас далековат, но мои девочки тоже не лыком шиты, свое дело знают. Ну-ка, повернитесь, милочка!
И, не дожидаясь ответа, она взяла Настю за плечи и развернула на сто восемьдесят градусов.
– Хорошо, очень хорошо, – сказала удовлетворенно. – А то, знаете ли, встречаются такие фигуры, которым и французские белошвейки не помогут. Но на вас, думаю, даже подгонять ничего не придется. Пойдемте в примерочную, милочка! – Она крепко взяла Настю за локоть и увлекла за собой. – Не волнуйтесь, мебели у меня тут мало, не расшибетесь. Переоденетесь сами или позвать вашу горничную?
Мадам Ладинская говорила спокойно, в сиплом голосе ее не слышалось ни любопытства, ни жалости. Это хорошо.
– Я сама, – ответила Настя. – А вы, мадам Ладинская, пока подберите одежду и Ксении. И может быть, у вас есть что-нибудь для маленьких детей? – спросила она с надеждой.
– Для младенцев ничего нет, но подскажу, где можно купить отрез ситца по сходной цене. Если у вашей горничной руки растут из нужного места, распашонок и пеленок она и сама нашьет. А у меня здесь все-таки серьезное заведение.
Мадам Ладинская оказалась права, предложенные ею наряды пришлись Насте впору. Она не могла видеть своего отражения в зеркале, но почему-то знала, случись такое, ей бы понравилось. Определенно и у мадам Ладинской, и у ее «девочек» был талант.
– Великолепно! Сногсшибательно! – Настю накрыло облачко табачного дыма: мадам закурила. – Вы, милочка, элегантнее любой парижанки. А давайте-ка примерим еще кое-что! Как раз на вашу фигурку у меня есть парочка дивных платьев! Девочки мои шили их по журналу мод. Свежему журналу, спешу заметить, а не прошлогоднему. И ткань очень хорошая. Шерсть из Москвы привезли, а шелк, говорят, из самого Китая. Жаль, что вы не можете видеть, какая дивная на нем вышивка, но поверьте мне на слово. Однажды у нас тут был проездом губернатор, так губернаторская супруга с дочкой у меня почти все платья скупили, потому что ни в каких столицах не найти такой красоты по ценам, более чем разумным. Примерьте, милочка! Сделайте мне приятное!