Рыльский монастырь времен старца Ипполита — это место средоточия борьбы света и тьмы. Батюшка сам говорил: «Здесь сила на силу идет».
Понятно: весь мир, вся Вселенная обитаемая — место этой невидимой брани. Но особенно ярко, на наших глазах, она проявлялась здесь. Проявлялась не только через крики и вопли одержимых людей, но и через недоброжелательное отношение к старцу некоторых людей, не понимавших суть его служения.
Что такое эти молебны о недужных? Это не только помощь в неизлечимых болезнях и изгнание нечистых духов. Люди, присутствовавшие на них, понимали, что есть другой мир и другая жизнь. Это приводило их ко Христу, это укрепляло их веру. Во время молений происходила переоценка духовных и вообще всех базовых жизненных ценностей людей. Они в буквальном смысле выходили из храма с волосами, стоящими дыбом. Такая встряска приводила к Богу людей нецерковных, некрещеных, представителей других религий.
Суть этого — безмолвная проповедь. Никаких слов от старца они не слышали, он никогда во время богослужений не говорил проповедей. Но его образ жизни, его методика лечения, его курс лечения мистически поразительным образом приводили людей ко Христу.
Молебны о недужных
Хочу сказать о главном: отец Ипполит приводит ко Христу. Об этом часто все говорят. При том, что сам он оказывается незаметным, остается как бы в тени, не выходит на первый план.
Во-первых, в монастырь приезжает очень много людей, они приходят к нему, и каждый обращается: «Помогите, батюшка!». И — что важно — он часто так отвечает: «На литургию обязательно сходите. Надо исповедаться, причаститься».
Многие люди первый раз в жизни в монастыре, первый раз слышат слово литургия, а тут еще исповедь какая-то, Причастие. Народу — толчея. По храму во всех уголках иеромонахи стоят, всех исповедуют. Что им там люди рассказывают, даже страшно представить. И вся эта толпа новоприбывшего народа идет потом на Причастие. Вот таким образом он вводил людей в Церковь.
Во-вторых, конечно, молебны о недужных.
Это особая тема.
Когда я впервые попал на такой молебен сам — правда, ужас был. Я не мог ничего понять, оглядывался кругом. Ждал, когда выйдут монахи и станут выгонять из храма этих кричащих людей. А они бранятся, орут — на это страшно было смотреть. Монах ходит мимо, то с записками сюда, то с просфорами — туда, мимо них ходит, ничего им не говорит, не выгоняет. Это очень удивило. Я даже понять не мог, что это тут такое происходит.
Потом мне уже объяснили. Было очень страшно. Потому что тогда я еще далек был от Церкви. У меня даже приятели экстрасенсы были и, в принципе, я был знаком со всей этой сферой деятельности. А теперь я знаю, что лучше за километр всех этих людей обходить — тех, кто находятся под воздействием этой злой силы. Потому что это очень страшно.
Я понимал, что это правда, что такое может случиться с человеком, если он служит не Богу. В это я верил уже тогда, хотя ко всему относился со скепсисом.
Но у батюшки на молебнах было очевидно: это не артисты, это настоящие больные люди. Некоторые кричали. Передо мной стояла одна бесноватая женщина. Я не знаю, как это описать, хоть верьте, хоть нет — прямо под ее кожей что-то движется. Вот она стоит, я смотрю на нее в ужасе и вижу какое-то движение внутри нее — туда, сюда. Она орет, хрипит уже, упала потом. И тут стала благодарить Господа: «Господи, спасибо, что Ты есть!» Вот как. Может, это и было исцеление от беснования. Что было дальше с этой женщиной — я не знаю.
Но были и другие, совершенно невероятные встречи.
Можно сказать, что мне повезло, и я узнал удивительный случай от своей знакомой, которая была бесноватой и у отца Ипполита исцелилась. Она мне рассказывала, что помимо ее воли из нее раздавался страшный голос, который отвечал за нее. Когда она приехала в монастырь, то все слышали, как этот бес кричал: «Ноги тебе переломаю, что ты привезла меня сюда!» То есть, ей самой этого не хочется говорить, а бес вместо нее говорит. К отцу Ипполиту подошла, он спросил: «Ну что, матушка, как Вы, как молебен?» А она не успела опять свое сказать, как бес басом из нее кричит: «Твоей молитвой мне все хуже и хуже!» Ей стыдно так стало, что бес так батюшке ответил, а сделать ничего не могла. Батюшка благословил ее остаться в монастыре. Она, конечно, очень не хотела: собиралась вернуться домой, дела звали, решение разных житейских вопросов. Но все-таки испугалась за свое будущее и осталась там. Исполняла послушания, на самых тяжелых послушаниях была. Через некоторое время вся эта гадость из нее вышла. Тогда я заметил, что именно послушание — это то, что нужно для исцеления. Батюшка всех учил послушанию. Кто исполнял его благословение — получал исцеление.
Рассказываю об этом с состраданием, потому что многих привозил тяжелобольных, и батюшка вдруг скажет: «Поживите, матушка, у нас в скиту. Потрудитесь, коров подоите. Все будет хорошо». А в ответ:
«Да какие коровы, у меня там работы…» А у матушки рассеянный склероз, она все хуже, хуже. Она была очень известная журналистка. Приезжали с ней все ее друзья, знакомые, весь бомонд. И я ей говорил: «Галина, останьтесь, что вы делаете? Батюшка вас благословил». — «Я сейчас не могу, я в следующем году сто процентов приеду, в следующем году».
В следующем году я решил помочь ей приехать, взять ситуацию под контроль, но в ее жизни стали происходить одно за другим отвлекающие события, и она так и не смогла попасть. Потом ей стало хуже, она начала передвигаться с палочкой, потом с ходунками, потом перешла в коляску, а потом уже все — конец. Кто исполнял батюшкино послушание, тот и мог выздороветь.