– Если бы я не вмешался, Мефодий бы тебя ударил. – Алексей больше не улыбался, говорил злым свистящим шепотом. – Сначала он избил бы тебя, а потом отлупил бы мальчишку.
Хотелось сказать, что Мефодию еще представится такая возможность, когда чужаки уедут, но Галка прикусила язык. Чужаки они и есть чужаки. А ей с детьми нужно как-то выживать. Она и не заметила, как стала своей для этого темного места, как прижилась и прикипела. Но вот она – правда. И в ее новой действительности нет места этому самоуверенному, ничегошеньки не знающему о жизни парню.
Она не сказала, но Алексей, кажется, все равно все понял.
– Я не позволю, – сказал едва слышно. – Ясно тебе?! – В голосе его была злость, словно это ей, Галке, он собирался что-то запрещать.
– Дрова брать нельзя. – Смотреть ему в глаза становилось все тяжелее. Да и шея затекла. – Это против правил.
– А кто устанавливает правила?
Она не ответила, потому что вопрос был глупый, а ответ очевидный.
– Поэтому вы топите детскую ветками?
Шел бы он уже к себе, не испытывал бы ее терпение! Или лучше самой уйти?
Не позволил. Держал крепко, прижимал к холодной стене, рассматривал внимательно, словно пытался что-то важное для себя понять.
– Где вы взяли ветки?
– Нарубили в лесу.
– Ты и дети?
– Я и дети. Марк, Алена и Санечка мне помогали.
– И там, в лесу, вы видели волков. Они были далеко?
– Близко, – отрезала она.
– Насколько близко?
Вспоминать не хотелось. Не этой ночью. Но он ведь не отстанет.
– Почти как ты сейчас.
Он не поверил. Да и не удивительно, Галка бы и сама не поверила.