Нельсон

Матросы

Вперед, на экскурсию в «Деревянный мир»! Только корабли без людей и правда всего лишь дерево. Так что начнем с главных обитателей этого мира, матросов.

…«Еще пинту пива за мой счет?» Почему нет? Молодой человек выпивал пиво и – о ужас! – видел на дне кружки серебряный шиллинг. А потом слышал фразу: «Добро пожаловать на флот Его Величества!»

С давних пор выражение «взять шиллинг» в Англии означает попасть в армию или на флот. Широкое распространение оно получило как раз в начале XIX века, когда Англия воевала с Наполеоном и нуждалась в постоянном пополнении армии и флота.

Британцы – большие патриоты, только «долг Родине» отдавать они не спешили. Добровольцев на флоте чуть больше, чем в армии, но в основном сюда попадали благодаря принудительной вербовке. Команды вербовщиков бродили по всей стране, использовали и посулы, и угрозы, а иногда и обман. Как в случае с теми самыми шиллингами. Напоили, дали задаток и – «добро пожаловать».

Вообще-то добровольно не хотели идти именно в военный флот, в желающих попасть на торговые суда или каперы недостатка не было. Поэтому, кстати, англичане использовали и такую гнусную практику, как «приемка». Военные корабли просто забирали команды с проходящих мимо торговых судов, оставляя на них ровно столько матросов, сколько требовалось для того, чтобы корабль мог вернуться в порт.

Но главное, конечно, принудительная вербовка. Забрать могли, в принципе, любого мужчину в возрасте от 18 до 50 лет. «Пригодность» командир спецкоманды определял на глаз. Ясно, что «достойно выглядящий» человек вряд ли мог стать жертвой, а вот бедняки, к тому же похожие на моряков, запросто.

Разумеется, вербовку в первую очередь проводили в прибрежных графствах, где процент тех, кто в той или иной форме связан с морем, выше по определению. И ни в коем случае не забываем о том, что в стране победившего капитализма принудительная вербовка существовала практически официально. Где-то, как-то, что-то ее регламентировало, но во время войны забывали обо всех «правилах». Оспорить вербовку в суде было практически невозможно.

Разного рода преступники? О, их в составе Королевского флота хватало. Людей даже могли специально выпустить из тюрем. Про так называемые «деклассированные элементы» и говорить нечего.

Неужто к матросам применимо то же определение, какое дал Веллингтон своим солдатам, – «подонки нации»? Слишком просто. А почему тогда они были лучшими в мире? Они ведь действительно были.

Нельзя не признать, что и Нельсон, и другие капитаны, имели дело с человеческим материалом не лучшего качества. Потому и дисциплину поддерживали строжайшими методами. Как и в армии. Только разница между флотом и армией есть, и она довольно ощутимая.

Англичане нация не военная, но морская. Сама история сделала ее такой. По наследству можно передать и опыт, и знания, и особый ген. То, что адмирал Мэхэн назвал «резервной силой». Традиция, складывавшаяся веками.

Резервная сила! Нечто подобное было и у голландцев, только масштабы-то разные. Я убежден, что в основном именно резервная сила давала Британии лучших матросов, офицеров и адмиралов. Наряду с другими традициями и особенностями, конечно.

Взять, например, такое бесценное для моряков качество, как опыт. Здесь английские моряки просто на голову выше всех остальных. В мирное время значительная часть их кораблей тоже «стояла на приколе». Но по сравнению с другими в море военные суда Британии все равно проводили гораздо больше времени. Несли патрульную службу, конвоировали и т. д. И в море матросов постоянно тренировали. Результат? В битве при Трафальгаре английские артиллеристы стреляли как минимум в два раза чаще, чем их противники, французы и испанцы. Опыт! Великое дело.

Еще – система. Куда более демократичная, чем в армии. Попасть из матросов в адмиралы – это, конечно, вряд ли, но дорасти до офицера можно было. Такое случалось, и не раз. Кроме того, само продвижение вверх означало изменение возможностей. Повышение жалованья, изменение сумм призовых денег, все – согласно иерархии. У матросов имелась прямая заинтересованность. В армии такого не было.

Какой путь они обычно проходили? Начинали как «лэндсмены» – landsmen («сухопутные люди»). Своеобразный морской юмор, обозначение для тех, кто прослужил менее года. Естественно, на их долю выпадал самый тяжелый ручной труд.

Затем – «ординарные моряки», или «рядовые» (ordinary seamen). Опыт – от одного до трех лет. Тоже тяжелая, но более ответственная работа, в том числе – с парусами. Понятно, что на парусном корабле такая работа имеет много нюансов. Самые лучшие – «марсовые», те, кто ставит и убирает паруса. Но и среди них есть различия. На носу такелаж (оснастка) более сложный, так что здесь – наиболее опытные и умелые.

А «матросами» – able seamen («способными моряками») – становились после трех лет службы. Они уже могли, под руководством боцмана или плотника, проводить ремонтные работы, нести вахту. Из них формировались расчеты для корабельных орудий. Командир такого расчета – уже вполне уважаемый человек.

Дальше шли многочисленные старшины. Люди с конкретным участком работы (интенданты, рулевые, вахтенные и т. д.). Изначально главный старшина отвечал за хранение и выдачу оружия, master-at-arms. Потом так стали называть начальника над всем старшинским составом. Старшины и боцманы – своеобразная матросская элита.

Боцман на корабле человек наиважнейший. Наивно думать, что его главная задача – поддерживать дисциплину с помощью железных кулаков. Не без этого, конечно, но у боцмана много разных обязанностей. Следить буквально за всем! Чистая палуба, паруса, такелаж, шлюпки, якоря… Канатный и парусный мастера подчиняются боцману. При этом никаких специальных экзаменов боцманы не сдавали, определенного уровня грамотности от них не требовали. Это просто очень опытные, и да – физически сильные люди.