В.: Почему?
Сванбьётн: Потому что это не принесло бы им никакой выгоды. Долг уже был выплачен, так что делить нам было больше нечего. У меня нет ни малейшего понятия, кто сжег ресторан.
В.: Нам удалось выяснить, что между вами завязалась очередная драка в тот самый вечер, когда загорелся ресторан.
Сванбьётн: Не знаю, откуда у вас такая информация.
В.: Вы не встречались в тот вечер?
Сванбьётн: Вообще-то, встречались.
В.: При каких обстоятельствах?
Сванбьётн: Я вернул долг. И на этом наши отношения завершились.
В.: И ничего более?
Сванбьётн: Ничего.
В.: А как вы объясните ваше обращение в тот же вечер в отделение неотложной помощи, о чем нам достоверно известно?
Сванбьётн: Я объясню это тем, что обращался туда по совершенно иному поводу. Я неудачно упал прямо на пороге своего дома и повредил лицо. Моя жена может это подтвердить.
В.: Согласно показаниям дежурного врача, характер ваших ран указывал на избиение.
Сванбьётн: Я не могу отвечать за слова врача, но ведь мне лучше знать, что со мной произошло, верно?
В.: Ваш ресторан загорелся в тот момент, когда вам оказывали медицинскую помощь, не так ли?
Сванбьётн: Так и есть.
В.: Однако вы утверждаете, что пожар никак не связан с полученными вами увечьями.
Сванбьётн: Никак не связан.
Конрауд оторвал взгляд от протокола допроса, услышав шаги в коридоре. По прочтении документа он понял о Сванбьётне одно: тому ничего не стоило дать ложные показания. Он был готов искажать действительность, лишь бы полиция убедилась, что у него не имелось поводов причинять вред своему кредитору. Конрауд рассказал следователю все, что знал о делах отца с ресторатором, включая и тот эпизод, когда отец вернулся домой с торжествующим выражением лица и испачканными кровью костяшками пальцев.
Дверь открылась, и на пороге возникла Марта.
ebooksa