Реквием по мечте

22
18
20
22
24
26
28
30

— Лекарство. Практически от всего.

Наркотики? А что, вполне возможно.

— Жадрами пользоваться не пробовали? — спросил я, даже не пытаясь скрыть иронии.

На Земле жадры имели бы огромную ценность в том числе потому что могут избавлять от любой зависимости. Сами при этом ее не вызывая. Не так, как в случае с героином, который синтезировали, надеясь получить лекарство от морфия.

— Много он тебе поможет, если в тебе завелись геламоны? — и, глядя на мое теперь уже ошеломленное лицо, кивнул. — Вот так-то.

* * *

Свое обещание я не выполнил: никто ему с вершины платочками махать не стал. Но отсалютовали, пусть и своеобразно. Уже с карабином в руках, укрывшись за камнем, я наблюдал за тем, как отдаляется лодка. Размышляя над тем: чем же для нас закончится их визит? Любая логика при практически полном отсутствии информации неприменима, но ряд действий стоило бы предпринять.

Тогда-то в небе и появилась тройка птеров. Согласно альбому Грека, и воспоминание о нем заставило меня прорычать сквозь плотно стиснутые зубы, их существует семь разновидностей. По крайней мере, тех, о которых ему удалось добыть информацию, как об особях, представляющих опасность для человека. Обычно они размером с ворону, но с более пестрым оперением, и с длинной зубастой пастью, отчего и получили свое название. Эти оказались куда крупнее, но пасти у них были точно такие же. Не знаю, виноваты ли местный аналог домоевой кислоты, интоксикация которой заставляет земных чаек становиться чрезвычайно агрессивными. Причем порой настолько, что зафиксированы случаи нападений ими даже на человека, но в любом случае птеры иной раз представляют собой нешуточную опасность.

Люди в лодке меньше всего внимания обращали на небо. Что и понятно: встретить птеров здесь редкость. Двое из них были заняты греблей, остальные смотрели в сторону удаляющегося острова. И потому атака сверху стала бы для них полнейшей неожиданностью. Птеры, как и многие другие птицы издают в полете шум, но из-за плеска воды и скрипа уключин, они могли его и не услышать.

И тут вмешались мы. Наверняка, чужаки справились бы и без нашей помощи: восемь вооруженных мужиков против трех пусть и зубастых, но птиц. Но они успели бы их изрядно потрепать, впиваясь зубами в ничем не защищенную плоть. Да и последствий в виде плохо заживающих язв им точно бы не избежать. Дистанция была самой подходящей, ружье заряжено картечью, а мои навыки стендовой стрельбы никуда не делись. И я, не раздумывая, вскинул ружье.

Янис с вершины утеса опередил на какой-то миг, но людях в лодке повезло с тем, что мы не выбрали с ним одну и ту же цель. Оставшуюся тварь я заставил упасть в воду следующим выстрелом, и тут же юркнул за камень: реакция на нашу стрельбу у людей в лодке могла быть любой. Обошлось. Хотя нет ничего обиднее пострадать от тех, кому пытаешься помочь.

* * *

— Надо поскорее отсюда убираться, — озвучил Демьян то, что и без его слов было предельно ясно. — Черт его знает, когда ждать следующих гостей, и в каком количестве.

— У тебя есть конкретные мысли? — поинтересовался Гудрон.

Мы сидели всё за тем же столом, и обсуждали создавшуюся ситуацию.

— Нет, — помотал головой наш оставшийся без корабля капитан.

— Вячеслав? — обратился я к Профу.

Тот пожал плечами.

— Выбор у нас не богат, если есть вообще. Либо оставаться здесь до окончания нашествия, либо уйти, благо есть на чем. И в том, и в другом случае, минусов куда больше, чем плюсов.

Все так и есть: куда не кинь, всюду клин.

— Трофим? — возможно, у человека с огромным опытом, пусть и весьма специфическим, есть что сказать.

— Не знаю. Хотя приму любое решение, каким бы оно ни было.