Они замолчали.
К ним подошла толстая курносая задыхающаяся сестра и спросила, нет ли еще раненых.
– Только там, впереди, – сказал Сабуров. – Совсем стемнеет, тогда вытащите.
Он подумал, что, наверное, Аня вот так же сейчас разыскивает раненых там, в полку Ремизова, от которого они теперь отрезаны.
– Я сейчас вытащу, – сказала сестра.
– Не лезьте, – сказал Сабуров грубо. – Обождите. – И ему захотелось, чтобы сейчас кто-то так же задержал Аню. – Через десять минут стемнеет, и полезете.
Сестра и двое санитаров прилегли за камнями. Если бы Сабуров не сказал «не лезьте», они бы сейчас поползли вперед, но им это запретили, и они были довольны, что можно еще десять минут пролежать здесь.
Позади, одна за другой, разорвалось несколько мин.
– Последний налет перед ночью делают, – сказал Масленников. – Верно, Алексей Иванович?
– Да, – согласился Сабуров.
– Говорят, по Волге сплошное сало идет.
– Говорят.
Сабуров откинулся на камни, повернул лицо вверх и только сейчас заметил, что снег все не перестает идти. Мокрые хлопья его приятно холодили разгоряченное лицо.
– Повернись так, – сказал он Масленникову.
– Как?
– Как я.
Масленников тоже лег на спину. Сабуров видел, как ему на лицо падают снежинки.
– Как думаете, долго будет сало идти?
– Не знаю, – сказал Сабуров. – Связь еще не установлена с Ваниным?
– Нет, все еще порвана.